Тайна озера Кучум

прикрылись цветом шкурки зимнего колонка. Солнца еще не

было видно, но его тёплые лучи уже осветили высокие пики

рыжим цветом, предвещающим вёдро. Пора доить корову, но

нет сил, сказывается усталость бессонной ночи, переживаний,

страха, сумбурных волнений. Прилечь бы хоть на пару часов, за­

быться. А там, глядишь, и жизнь наладится. Разбудить Лушку?

Она-то отдыхала. Пусть сходит в пригон, не переломится. Но,

прежде всего, подняться наверх, посмотреть, вернулся ли Иван,

и спросить, где он был? Может, у Лукерьи? Хоть и не было по­

вода для ревности, но чем чёрт не шутит? Ведь не было мужика

в кровати! Женская логика в первую очередь отсутствие мужа

связывает с соперницей... Кто знает? Пока она бегала по тайге,

а он, Ивашка-то, и занырнул к ней. А если он видел или слышал,

как она разговаривала с Агафоном?

Пелагия поднялась к себе, открыла дверь и сразу увидела его.

Иван храпел, как ни в чём не бывало — лёг спать с вечера и никуда

не уходил. Пелагия подошла к нему, тронула за плечо. Он как будто

ждал этого прикосновения, открыл глаза, приподнял голову:

— Ты что?

— Ты где был? — горячо зашептала она.

— Ты чё, баба, куриного помёта наелась? — Иван приподнялся

на локте. — Я всю ночь тут. Куда мне ходить? — и старательно

зевнул.

А у самого глаза бегают. Видно, что врёт. И рубаха на теле,

а голая пятка в грязи.

349

ВЛАДИМИР топилин

СЛЕДЫ В ПОДЗЕМНОМ ПЕРЕХОДЕ

Сидит Ченка на чурке у крыльца своего дома, курит неиз­

менную, засмоленную никотином трубочку Смотрит взором

кречета на прииск, высматривает непорядок. Здесь известен ей

каждый куст, травиночка, любой сучок на дереве, камень у озера.

С первого взгляда может определить, что произошло за ночь, ви­

дит каждый новый след, оставленный животным или человеком

во время её отсутствия. Без ошибки по цвету воды в озере может

определить погоду на ближайшие сутки. По шуму гольцовых

ручьёв понимает, откуда дует ветер. По далёкому разговору птиц

слышит, где проходит зверь. Семнадцать лет живёт Ченка в этих

местах. Не обманешь опытную жительницу тайги.

Много воды утекло с тех пор, как она пришла с отцом в эти

края. Родилась и выросла Уля. На её глазах появился и разросся

старательский прииск. Будто растрескавшаяся земля в засуху

плоское лицо покрыла сеть морщинок. От времени. От тоски.

От бесконечного ожидания любимого человека. От загульной

жизни, в которой безвозвратно утонули её молодые годы. Не

может Ченка удержаться от соблазна употребить огненной

воды, потому что у представителей малых народов организм не

приспособлен к принятию алкоголя. Они быстро спиваются.

Наиболее слабые характером живут по правилу: «Пей, пока

наливают». Поэтому и бежит жизнь женщины под откос со

скоростью увядающей осени.

Ченка не стареет душой, принимает все как должное, потому

что любит жизнь, тайгу, животных. Но больше всего — людей.

Любому встречному готова отдать последнюю лепёшку. Заплу­

тавшему указать дорогу. Защитить униженного. Броситься за

утопающим в ледяную воду. За это и получила всеобщее при­

знание у окружающих. Любой, начиная от охотника, старателя,

включая именитого купца золотопромышленника, познако­

мившегося, относится к ней с уважением. Выйдет на крыльцо

Агафон, приветственно крикнет: «Госпожа Ченка! Как утренний

улов?» Благодарный старатель при встрече улыбнётся до ушей,

готов обнять, крепко пожмёт руку: «Дорогая ты наша! Как дра­

гоценное здоровье?» Откликается женское сердце, в ответ на

350

ТАЙНА 0 3 6 Р А К у ч у М

доброту людскую она готова идти, плыть, ползти хоть неделю на­

пролёт, чтобы осчастливить людей свежей рыбой, сохатиной или

медвежатиной. И в реальности это так, потому что со времени

появления прииска Ченка и Загбой добывают для старателей

продукты питания. И не надо им за это золота, денег, украшений.

Ченка по-своему счастлива. А люди благодарны ей.

И сейчас с раннего утра у Ченки заделье. Надо плыть, вы­

таскивать сети. Так каждое утро, вставай с первыми лучами

солнца, садись в лодку, вези улов к старательскому столу. Иначе

и быть не может.

Но сегодня Ченка не торопится, ждёт. У нее другая забота.

События прошедшей ночи внесли слишком многое непонятного,

загадочного. Прежде всего, она не может понять, куда делся

Агафон? И что случилось там, на перешейке у запора? Внут­

ренний голос подсказывает ей, что две тайны как-то связаны

друг с другом. Но как? Она не не может найти определённого

ответа. Был бы Загбой, он прочитал бы все секреты за короткое

время. Для отца в тайге нет ничего непонятного. Ему известно

всё. Недаром вся округа зовёт его Большим Охотником. Он

сразу скажет, куда и как ушёл из дома Агафон и что произошло

у озера. Или Уля.

Дочь пошла в деда, даром что молода! Зоркие глаза читают

следы так, как это делает росомаха. Тонкое чутьё чувствует

вчерашние запахи. А острый ум знает, почему и кем сбита роса

с травы. Но нет Загбоя. Нет Ули. Где они? Тайга большая. Воз­