Тайна озера Кучум

Харчик тоже почувствовал запах дыма. Представив себе

близкое становище людей, он обогнал Улю по снегу стороной

и, смешно взлягивая задними ногам, побежал вперёд по канаве.

Сознание молодого оленёнка, ни разу не видевшего, не знающего

какой-то опасности от человека, было заполонено предстоящей

встречей с людьми. Дым костра, огонь, запах человека, ассоции-

22

Т А Й Н А 0 3 6 Р А К у ч у м

решались с теплом, уютом, добротой и любовью. Харчик привык

к этому и тянулся к человеку с чувством младенца, кормящегося

грудью матери.

На краю поляны оленёнок остановился, повернул голову на­

зад и, поторапливая Улю, призывно рюхнул. Убедившись, что

хозяйка следует за ним, удовлетворительно встряхнул ушами

из стороны в сторону и в несколько прыжков очутился в густой

колке. Дальнейшее для Ули было таким неожиданным, непред­

сказуемым, что она тут же остановилась, не в силах сделать

следующий шаг.

Она видела бегущего Харчика. Видела, как он резво прыгает

на фоне чёрной тайги. Затем она увидела яркую, в сумерках

ослепительную вспышку, метнувшуюся навстречу оленёнку.

Сразу же за вспышкой ударил глухой, негромкий выстрел. Уля

с ужасом увидела, как упал в снег поражённый Харчик.

Не допуская мысли о трагедии, не веря в случившееся, Уля по­

бежала вперёд. Короткое расстояние в сотню метров показалось

длинным и бесконечным, как дневной переход. Тяжёлое пред­

чувствие свинцом спутало её ноги. Пожар огня охватил лицо.

Нервная дрожь заполонила тело. Возмущённый разум закипел

в негодовании. Когда она подбежала к оленёнку, он, ещё ничего

не понимая, что с ним произошло, бился в агонии, пытаясь под­

няться на ноги. На правом боку Харчика расплылось широкое,

багряное пятно. Переполненные страхом и болью глаза взывали

о помощи. В бесполезных порывах, смертельно раненный оле­

нёнок поднимал голову и тут же ронял её на снег.

Уля склонилась над ним, прикоснулась рукой к голове, по­

няла, что чем-то помочь оленёнку уже невозможно. Гнев воз­

мущения взорвался в её груди. Требуя ответа за содеянное, она

вскочила на ноги и тут же увидела его.

Он стоял в десяти шагах около огромного, разбитого постоян­

ными ветрами кедра. В свою очередь, человек смотрел на неё так

растерянно, с некоторым испугом, как только можно смотреть

на внезапно выскочившего из берлоги медведя. Потом вдруг

на его закопченном дымом костра лице радостно сверкнули

глаза. Длинная борода задрожала, из открытого рта вырвались

хрипатые слова:

23

ВЛАДИМИР ТОПИЛИН

— Люди!.. Господи!..

Уля в негодовании вскинула к плечу винтовку:

— Это моя олень!.. Пашто стрелял? Пашто упил Харчика?..

— Люди... О Господи... Я не знал, я не хотел. Я думал, это

дикарь.

На глазах вдруг появились слёзы. Глухие, булькающие ры­

дания вырвались из груди. Не в силах больше что-то сказать,

он закрыл лицо красными, обмороженными руками. Плечи за­

тряслись под лохмотьями в такт рвущимся спазмам.

Уля опустила ружьё. Ещё немного постояв, сделала робкие,

несмелые шаги навстречу. Опасаясь подвоха, обошла незнакомца

стороной, остановилась за спиной. Он, не обращая на неё вни­

мания, продолжал плакать. Не зная, что делать, девушка ждала

неизвестно чего.

В нескольких шагах за кедром едва теплился свет небольшого

костра. Рядом, не двигаясь, лежал ещё один человек. В воздухе

витал запах жареного мяса. Уля посмотрела на огонь, где на

вертеле дымилось что-то длинное, обуглившееся. Дикий, пара­

лизующий ужас охватил молодую охотницу, когда в дымящемся

распёртом пятипалом сучке узнала человеческую руку.

ЛЕГЕНДА О ЖЕСТОКОМ КУЧУ ME

И снится Загбою сон. Яркое солнце светит, тёплый ветерок

дует в лицо, а сам он лежит на зелёной полянке у озера. Во рту

трубка с табаком, в руках чарка с вином. Рядом сидит ласковая

Ихтыма, улыбается, целует в губы, гладит нежными руками,

говорит добрые слова. За костром поёт песни Мухой. Его жена

Хындырга жарит свежее мясо. Хорошо Загбою, сладко, как

в далёком детстве. Голова кружится, тело заполонено приятной

истомой. И вдруг вода поднимается в озере большой волной,

накатывается валом, накрывает с неукротимой силой. Вмиг

подхватило всех в пучину, тонет Ихтыма, кричит Мухой, пла­

чет Хындырга. Сам Загбой захлёбывается, не может вздохнуть.

Всё тяжелее наваливается вода. Всё больше скованы движения.

Темнота смыкается над головой. Хочет закричать, но вода запо­

24

ТАЙНА 0 3 6 Р А КУЧУМ

лонила рот. Машет руками, но руки связаны. Желает вынырнуть

на поверхность, но к ногам привязан топляк, тянет вглубь, в не­

проглядный мрак. И нет Загбою ни силы, ни возможности для

спасения.

Очнулся — ничего понять не может. Лежит в снегу вниз

головой, едва вывернулся наверх. Покрутил головой, рядом

олени стоят, глаза выпучили: ты что, хозяин, ездить разучился?

Вокруг тайга, нетронутый снег. С трёх сторон гольцы: Плоский,

Ахтын, Ухбай. Всё знакомое, родное до боли в глазах. Сотни раз

здесь бывал, когда соболя промышлял. Встал на ноги, огляделся,