Тайна перламутрового дракона

— Ты про Райде? — улыбнулась Санна, и Ора подавила свою улыбку. Что с того, если ее юная знакомая могла думать лишь о своем лучшем друге и ото всех требовала подтверждений его безупречности? Да, мальчишке тоже пришлось немало пережить, особенно терзаясь необъятным чувством вины, но все же он с честью выдержал этот груз, не сбежал ни от искалеченной подруги, оставив ее на произвол судьбы, ни от правосудия, приняв положенное законом наказание. Ох, как Санна негодовала, когда дружинники арестовали Райде прямо в госпитале: могла бы двигаться — выцарапала бы им глаза и выдрала волосы вместе с бородами. А Райде подчинился, лишь вытребовав у Дарре слово, что он поможет Санне, и напомнив, что драконы не бывают «бывшими».

Это уж потом выяснилось, что на самом деле никакая опасность Райде не грозила, о чем сам он, правда, узнал уже только на суде. Градоначальник разыграл свою партию мастерски. Поначалу застращал юного злоумышленника, ворующего белокурых девиц, и удовлетворил требующих справедливости доносчиков; потом пробудил у армелонцев жалость к несчастному парню и его подруге, заодно поведав историю несчастья Санны и правду гибели ее отца; ну а после предложил пострадавшим выбрать способ наказания для подсудимого.

Райде на протяжении всего процесса держался стойко и очень достойно, и только когда услышал об истинных виновниках падения, вздрогнул и вцепился в заградительный поручень. И дальше, кажется, уже и не слушал, погрузившись в мир своих эмоций, и, наверное, даже смертный приговор встретил бы со счастливым спокойствием, но вердикт был совсем иным.

— В дружину? Я? — наконец проснулся Райде, когда Тила громогласно поставил точку в этом деле. — Так я же… дел натворил…

— Вот за дела и отработаешь, — отозвался градоначальник. — Дракон в армии полезнее, чем на эшафоте. А там уж пусть боги решают, какого будущего ты достоин.

— И про Райде тоже, — старательно подавила вздох Ора, снова вспомнив о скором походе.

У дракона шансы выжить в нем были не в пример выше, чем у человека. А Дан не умел оборачиваться. И трусить в бою… также не умел… — Но, в первую очередь, про тебя. Ты очень мужественная девочка. И я рада, что Создатели нашли способ помочь тебе, пусть даже начиналось все не очень хорошо.

Как и следовало предполагать, Санна немедля бросилась на защиту товарища, беря его вину на себя и настаивая на том, что Райде — «самый лучший, самый верный, самый-самый на свете». Ора кивнула, надеясь, что Санне никогда не придется разочароваться в своем избраннике. И втайне прося богинь о милости и к себе.

Дан пришел, как всегда, точно в срок. Разгоряченный, запыхавшийся, он первым делом схватился за топор, но Ора качнула головой, выдавила улыбку и предложила отправиться на прогулку прямо сейчас.

Дан просиял.

— Тогда завтра пораньше забегу, наколю, — предложил он, а Ора, представив себе это зрелище, не удержала теперь уже искренней улыбки.

— Всех больных перебудишь, — сказала она и махнула рукой. — Перебьемся как-нибудь. Сейчас уже не так холодно.

Дан пожал плечами, но возражать не стал. Взял Ору за руку, крепко сжал ее, показывая, как соскучился, и потянул прочь из госпиталя.

Ора не отняла руки, хотя впервые за время близкого знакомства с Даном ощущала не предвкушение, а раздражение. И мыслями была далеко от его веселой болтовни о том, как прошел очередной день. Слышала краем уха лишь то, что Хедин увеличил количество тренировок, требуя от подчиненных идеального выполнения его заданий и гоняя их почти до беспамятства.

— Мы так перед кочевниками сами без сил поляжем, — шутил Дан, а Ора только морщилась, потому что он сбивал ее с мыслей, не давая принять решение.

Нет, кажется, не сумеет она справиться с этой проблемой в одиночку. Так и будет бояться вероломства Дана, запирая душу от всего чудесного, что между ними было, и лелея собственные подозрения. Так не лучше ли сразу обрубить? Тем более что сделать это было проще простого!

— Смотри, что там! — она бросилась к вековому дубу, сунула руку между корнями и вытащила оттуда несколько только что появившихся монет. Дан подошел, заинтересованно заглянул ей в ладонь, а у Оры все сжалось в груди от дурного предчувствия.

— Надо же, настоящие рольдинги, — он взял один, попробовал его на зуб и вернул обратно. — Интересно, чью это ты сокровищницу распотрошила? Надо быть последним олухом, чтобы прятать деньги возле главной дороги. Весной землю размыло, вот монеты и показались наружу.

— Может, дома прятать еще хуже? — увлекшись его историей и позабыв о своей, предположила Ора. Дан посерьезнел.

— Тогда положи на место, — сказал он. — Вдруг это чьи последние? А я тебе и так куплю все, что захочешь. Дружинников деньгами не обижают.

Ора повела плечами, больше раздосадованная, чем обрадованная. Не с того она начала. Конечно, сын ювелира если и нуждался в золоте, то точно не в чеканном. Ну что ж, придется сделать еще одну попытку.