Тайна перламутрового дракона

— Драконьи крылья? — кое-как выговорил он. Ана фыркнула, окончательно убив дыхание, вырвала у него свой альбом и открыла его на сегодняшнем наброске. Дорисовать лебединые крылья — большие, сильные, верные, горделиво раскинутые — ей пришло в голову в последний момент, когда никак иначе не получалось выразить всю полноту чувств к любимому. Вот только она никак не думала, что придется делиться сокровенным. Впрочем, большая ли плата за то, чтобы растопить в голубых глазах остатки льда?

— Девочка моя… — совершенно ошеломленно пробормотал Хедин, а Ана снова сунула ему альбом в руки.

— Досматривай! — велела она, усаживая его на лавку. — А то решишь, что я еще какие сердечные тайны от тебя скрываю.

Рисунков было не так чтобы много — но ровно столько, сколько боги подарили им с Хедином трепетных моментов. Хедин листал с конца, и Ана заново их проживала. Танцы на свадьбе Вилхе. Ритуальный хоровод. Столкновение с Хедином перед праздником. Его попытка поцеловать ее три года назад — и горящий на волосах подаренный цветок. Хедин, уминающий Анино рагу. Разговор у скалы — держась за руки. Пару раз попадались изображения только Хедина: на коне; в парадной форме; с мечом в руках.

Когда он наконец добрался до первого своего портрета — в клетке, в объятиях утешающей Аны, — она подошла сбоку, обхватила его за плечи и зарылась лицом в густые волосы. Пусть думает о ней все, что угодно, но больше отказывать себе в этом удовольствии она не могла. Создатели, ее, ее! Любит, ревнует, дорожит! Зависит от нее не меньше, чем она от него! Да разве можно желать большего?

— Осознал, раскаялся, — почему-то настороженно проговорил Хедин. — Чего ты?

— Семь лет мечтала это сделать, — призналась Ана. — А ты все отталкивал и огрызался. Зачем?

— Я думал, тебе Эд нужен, — Хедин выдохнул, словно на что-то решаясь. — Ты все время его выбирала.

Ана качнула головой и прижалась губами к его шее. С трудом заставила себя продолжить разговор:

— Я его не выбирала, — прошептала она и запечатлела новый поцелуй. Потом еще один. И еще. — Я за него заступалась, — она подобралась к седьмому позвонку. — Потому что бессовестный старший брат все время его гнобил.

Хедин не выдержал, развернулся, обхватил Ану за талию и усадил себе на колени.

— Из-за тебя и гнобил, — выдал он, принимаясь за зеркальную пытку. — Скажи спасибо, что он вообще жив. Пару раз еле сдержался.

Ана прыснула, чувствуя, что кожа покрылась мурашками.

— Ох и тугодум! А еще сердцеедом себя мнит! — она постучала его по лбу. — Ничегошеньки в девичьих душах не понимаешь.

— Куда мне, — хмыкнул Хедин, зарываясь носом ей в ворот. Ана тихонько охнула, дернула завязки, освобождая ему путь. — Я ж все по одной сохну. Влюбила в себя и не дается. Плутовка белокурая…

Ана запустила руки ему по волосы, прижимая, не позволяя прерывать поцелуи. Не сдержала короткий стон, когда руки Хедина сжали ее бедра. С ума сошла! В школе, куда в любую секунду может заглянуть кто-то из учеников или их родителей, она разрешает мужчине столь открыто ласкать себя и отвечает ему с не меньшим жаром. Но остановиться…

Богини, она и так слишком часто думала о приличиях!

Ана скользнула ладонями по спине Хедина, гладя, наслаждаясь, набираясь смелости для нового безумства. Как же хотелось!.. Невыносимо, жгуче, до безумия… Сколько еще он собирается испытывать ее терпение?!

Горячие губы становились все настойчивее, исследуя шею, ключицы, забираясь глубже, тревожа занывшую от желания грудь, и Ана пьянела от острых сладостных ощущений. Но пока еще не забылась окончательно…

Она потянула его рубаху вверх, вытаскивая ее из штанов, и туг же нырнула руками внутрь. Прижала ладони к чуть влажной коже, узнавая, восхищаясь, завладевая.

У Хедина вырвался глухой хрип.

— Сумасбродка… — пробормотал он, притягивая ее еще ближе.

— Твоя сумасбродка, — поправила Ана, вдохновленная его отзывчивостью. Хедин на мгновение отодвинулся, сдернул через голову рубаху и сам положил Анину руку себе на грудь. Она закрыла глаза, закусила губу от удовольствия, порывисто вдохнула. — Только посмей засмеяться!

— Я уже и дышать-то не могу, — пришибленно проговорил Хедин. — Сдохну от вожделения. И вот за это уже точно тебе придется отвечать.

Ана не сдержала довольной улыбки. Извернулась, покрыла поцелуями обнаженное плечо, не забывая изучать пальцами крепкую спину и горячую гладкую грудь. Ах, если бы дотянуться губами, чтобы окончательно покорить Хедина, разбить его самообладание, уверить, что ей нужен только он. Столько лет его изводила, вынуждая ревновать и причиняя боль! Конечно, со стороны ее интерес к Эдрику именно влюбленностью и должен был казаться. Прав Хедин, она все время младшего из братьев выбирала. Даже когда он ей заколку подарил и поцеловать попытался, вырвалась и бросилась к Эдрику в объятия. А уж когда замуж за друга детства собралась…

Они потеряли по глупости столько времени! Будет ли оно у них еще?

— Я тебя люблю! — сама не зная, откуда вдруг взялись слезы, Ана спрятала мокрое лицо у него на шее. — И всегда буду любить! Не могу без тебя!