Тайна перламутрового дракона

— Когда-нибудь скажешь мне спасибо, — пообещал он, но Ана только гордо задрала голову.

— Спасибо, — как можно спокойнее произнесла она и, с трудом сдерживая слезы, но являя бывшему жениху полную достоинства девицу, покинула палатку.

А еще через четверть часа рыдала в объятиях Дарре, тщетно стараясь взять себя в руки и сохранить хоть остатки былой гордости.

— Я не знаю, как его образумить, — кое-как говорила она. Наверное, вести себя подобным образом было откровенной слабостью, наверное, она казалась брату легкомысленной, ведь Хедин остался жив в отличие от многих его товарищей, сложивших голову на кочевничьих холмах, наверное, следовало выплакаться где- нибудь в одиночестве и лишь потом прийти за советом, но Ане было не до правил приличия. Последняя неделя далась ей нелегко. Волнение и за Хедина, и за Кайю, и за хлопнувшегося в обморок Вилхе накапливалось где-то в глубине души и теперь прорвалось наружу потоком слез, очищая ее, но покуда не давая и малейшей надежды на счастье. — Он не верит в мои чувства, считает, что я путаю любовь с жалостью. Это просто!.. Это…

— Знакомо, — усмехнулся Дарре и, погладив Ану по голове, вздохнул. — Дай ему время. Ты просто застала Хедина в самый сложный момент, когда он только узнал о своем увечье и разом почувствовал себя неполноценным. Ему нужно принять себя таким и смириться с этим. И только потом брать на себя ответственность еще и за тебя.

— Какая за меня ответственность? — всхлипнула Ана, не понимая. — Я-то как раз здорова! Я все могу! Да я даже дрова нарублю, если понадобится…

— Только Хедину об этом не говори, — не сдержал короткого смешка Дарре, — иначе он точно не отойдет.

Ана чуть отстранилась и сурово посмотрела на брата, требуя объяснений. Дарре вытер ей щеки.

— Я опасался как раз того, что произошло, — издалека начал он. — Сам был на месте Хеда. Знала бы ты, чего стоит не иметь возможности делать то, что другим дается с легкостью и что ты обязан уметь. Каждый раз, когда у меня простреливало спину при самых обычных мужских делах, я ненавидел себя и считал совершенно бесполезным дармоедом, которого проще добить, чем тянуть на себе такую ношу всю жизнь. Искренне не понимал, чего вы все со мной возитесь, когда я вам совсем чужой…

— Ты никогда не был чужим! — горячо возразила Ана. — Мы сразу полюбили тебя: и мама, и папа, и я, и даже Вилхе, хоть и куксился сначала…

— Потом я это понял, — чуть неловко повел плечами Дарре. — Но пока был уверен, что вами двигает одна лишь жалость, презирал себя за вызывающую ее слабость. Это страшное чувство, Ана, куда как хуже физических увечий. А ведь на меня, такого, еще и Айлин смотрела — и вот с этим мириться было совсем уж невозможно.

— Ты… потому и ссорился с ней постоянно? — догадалась Ана. — А я думала…

— Знаю, что ты думала, — с горечью сказал Дарре. — Со стороны представлялось, что она надо мной издевается. Вот только вынудил ее так поступать я сам. Когда оттолкнул в ответ на ее попытку мне помочь. Не мог позволить ей видеть мою немощность. Ничего унизительнее, казалось, и на свете нет. Только потом, когда Айлин уехала, я начал немного расчухиваться. А при ней, боюсь, так бы и не собрал себя. Все время в эту ненависть плюхался бы, сравнивая себя с другими парнями и ощущая недостойным.

— Считаешь, что и мне надо поступить так же? — осторожно спросила Ана. — Я сначала хотела остаться здесь, но если все так, как ты говоришь…

— Считаю, тебе надо дать Хедину возможность разобраться в себе, — подтвердил Дарре. — Не давить на него, а позволить ощутить себя хозяином положения. Убедить, что для тебя важны его решения, несмотря на кажущуюся неполноценность. Поверь, так гораздо проще добиться желаемого, нежели нахрапом и спорами.

— Это тоже из твоего опыта? — не сдержала наконец улыбки и Ана. — В таком случае я, пожалуй, загляну к Айлин и спрошу у нее совета по укрощению строптивцев.

— Уверен, она не откажется с тобой поделиться, — поддержал ее Дарре. — А я, пока задержусь здесь на несколько дней, обещаю присматривать за Хедином и не позволять ему делать глупости.

Ана еще раз обняла его в знак благодарности, потом поджала губы.

— Если он для самоутверждения начнет увиваться за какой-нибудь смазливой девицей, дай мне знать, — сказала она. — Я вернусь и устрою ему такого хозяина положения, что следующей пришивать придется его голову!

Дарре поцеловал ее в лоб.

— В этом случае я оторву ее сам, — пообещал он. — Хотя, по-моему, Хед и так потерял ее давно и надолго. Но ты иного и не заслуживаешь.

— Ох и хитрюга, — рассмеялась Ана. — Все сделаешь, чтобы только по-твоему вышло.

— Твоя школа, — в тон ей ответил Дарре и проводил к рвущемуся в Армелон Райде.

Глава тридцать шестая: Последняя трусость Хедина

«Спасибо!»

Сказала, как отрезала, а Хедина запоздало накрыло пониманием того, что все кончено. И что он сам в это виноват. И что, пусть он сотню раз поступил правильно, жизнь его отныне будет сплошным болотом, в котором даже лягушкам лишний раз лень квакнуть.