Тайна проклятого озера

Джил мгновенно опомнилась. Она изумленно взглянула на неожиданных защитников. Ему было безумно любопытно, что она станет делать в подобной ситуации.

К чести Джил, сориентировалась она мгновенно.

– Ой, спасибо, конечно. Это мой приятель. Он бывает редкостным придурком. – Она размашисто приземлилась к нему на колени и обняла за шею. – Ссора влюбленных, только и всего.

Пришлось подкрепить ее лучезарную улыбку выразительным взглядом. Что-то в его облике подсказало смертному, что с ним лучше не связываться.

– Если передумаешь… – Человек неохотно удалился к своим дружкам.

Он обнял тонкую талию, мешая Джил отстраниться.

– Зачем ты солгала Кругу?

Девчонка несколько минут молчала, словно обдумывая ответ.

– Если они догадаются, что дело вовсе не в Илае, кто-нибудь снова умрет.

– Надеешься, что Идрис защитит вас в День Сопряжения?

Она вздрогнула, только подтверждая его правоту. От близости девичьего тела кровь быстрее бежала по венам. Приятное чувство.

Это эмоции мальчишки или его собственные?

Единственное, в чем он был уверен, – они точно не принадлежат его сестре. Он чувствовал ее настроение, ее страсти и привязанности, словно свои собственные.

С каждым днем, приближающим их к Сопряжению, он ощущал ее присутствие в своем разуме все сильнее. И уже успел забыть, каково это.

– Почему? – спросила девчонка. – Зачем ты делаешь все это?

Ответ вырвался раньше, чем он понял, что именно сказал:

– Я просто не могу иначе.

* * *

– Нет, это слишком опасно!

Юлиан ходил по уютной кухне Вейсмонтов, заложив руки за спину.

– Надо попробовать, – настаивала Аттина. – Я уверена, мне достаточно будет уснуть на берегу озера – и он придет. Помоги мне.

– Настоящий Гатри-Эванс мне голову открутит. Да и настоящий Райден Дэвис будет не в восторге. Напоминаю, я не смог спасти Марину. Амиру это удалось не в пример лучше.

– Но я не могу взять его с собой, ты же понимаешь. – Аттина улыбнулась. – Идрис не даст меня в обиду, а если заявится альв – его магия все равно на тебя не подействует. Чем мы рискуем? Я могу ошибаться в своих выводах, и если мы допустим ошибку… кто знает, чем это может закончиться.

– Ладно, – Юлиан замер посреди кухни, – но когда выстроится очередь из желающих меня придушить, скажешь им, что это была твоя идея.

– Разумеется.

– И еще одно условие, – добавил он.

– Какое? – настороженно уточнила Аттина.

– Отдай мне его.

Младшая Вейсмонт виновато втянула голову в плечи, уже понимая, о чем речь.

– Отдай то, что забрала из башни. Медальон.

* * *

Они собрались в малой гостиной, все трое. Амиру нравилась эта комната. Во-первых, она практически не изменилась с тех пор, как ему было пять, а во-вторых, всегда казалась уютной. Занавески с цветочным узором, яркий ковер, круги от теплого света ламп – куда приятнее соседней парадной гостиной, обставленной во французском стиле: сплошной атлас и позолота.

Амир всегда думал, что им не о чем поговорить с сестрой, но стоило начать, и он уже просто не мог остановиться.

Отчим сидел во главе стола, внимательно прислушиваясь к их беседе. Потеряв любовь всей своей жизни, Валентин не замкнулся в себе, не отстранился. Всего лишь человек, он был готов и дальше защищать свою семью.

Амир неожиданно понял, что никогда даже не пытался поставить себя на его место. Напуганный, остро ощущавший свою беспомощность среди магического безумия Старших семей, Валентин Фицжеральд Гатри-Эванс все равно оставался рядом с матерью. Возможно, Амир никогда не полюбит его, как родного отца, но уважать сможет.

Жаль, что мама этого уже не увидит.

Кофе в чашках пошел пузырьками.

– Тяжело контролировать такую силу?

Амир мгновенно очнулся. Джил смотрела с любопытством.

– Когда как. Из-за этого я и искал Юлиана Барлоу, надеялся, он поможет мне совладать с силой. Вода с огнем не очень-то ладят. Внутри меня им как-то тесновато, – признался он. – Но с тем, что было в детстве, не сравнить. Я был опасен для всех, кроме себя самого.

– А я и не помню ничего.

– Тебе было два!

– Не представляю, через что тебе пришлось пройти, – неожиданно сказала Джил.

– И я… Ты изменилась, – едва заметно улыбнулся Амир. – И как только ты меня не боишься?

– А мне есть чего бояться? – задиристо уточнила Джил. Ее черно-белые волосы были собраны в высокий хвост на затылке. С такой прической она казалась старше.

Амир не торопился с ответом.

– История моего рождения давила на меня. В какой-то момент мне и самому казалось, что я готов на убийство, лишь бы вы… – он перевел взгляд с сестры на отчима, – наконец-то меня признали.

Амир не ожидал, что признание вырвется так просто и что он будет чувствовать только облегчение.

* * *

– Так и будешь ворочаться или заснешь уже наконец? – раздраженно поинтересовался Юлиан Барлоу у Аттины Вейсмонт, свернувшейся калачиком у его бока.

Ему никто не ответил. Подложив ладони под щеку, Аттина спала, и ее рыжие волосы, разметавшись по пледу, едва заметно шевелились на ветру. На ветру, которого не было.

* * *

Я сидела на каменистом берегу Про́клятого озера.

Именно я, не Ориан.