Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

Полиция, однако, отчасти была в курсе прошлых отношений миссис де Равель с Эриком, что стало ясно из некоторых вопросов, заданных ей Гиффордом. Однако они были столь деликатно сформулированы (по контрасту с теми, что задавались мне), что напрашивался вывод: задавали их не для того, чтобы довести скандал до сведения жюри, но чтобы намекнуть – полиция в курсе интрижки, а посему миссис де Равель лучше хорошенько следить за тем, что и как она говорит. Я оценил тонкость исполнения. Оценил также полнейшую безмятежность, с которой миссис де Равель приняла намек.

Затем вызвали Арморель – последней из нашего немногочисленного общества.

Начало ее показаний прошло вполне стереотипно – коронер расспрашивал о родстве с Эриком и тому подобном. Доктор уже постулировал, что самоубийство решительно исключается, так что ей не было задано никаких неловких вопросов, которые потребовали бы обнародовать финансовые проблемы Эрика. И лишь совсем мимоходом, поверхностно, коронер спросил Арморель, как и всех остальных, о ее передвижениях после разыгранной нами сцены убийства.

– Я притворилась, будто поднимаюсь на холм, где мне по нашему сценарию полагалось сидеть с книжкой на лугу, – ясным голосом ответила Арморель. – Только на самом деле я не пошла. Как только остальные скрылись из виду, я вернулась и спряталась в кустах на опушке.

Я так и уставился на нее. Сердце в груди на миг замерло, а потом понеслось вскачь. Что, ради всего святого, эта девушка собирается рассказать?

Не знаю, понял ли кто-нибудь, кроме меня, сразу же, с первой же секунды всю огромную, невероятную значимость этого простого заявления. Затаив дыхание, я не смел даже взглянуть на Джона или Этель.

Коронер, всего лишь удивился:

– В самом деле? Но зачем, мисс Скотт-Дэвис?

– Ну, казалось, какая, в сущности, разница. Я, как и миссис де Равель, считала, это все довольно-таки глупо, вполне достаточно просто сказать, будто я читала на лугу. Решила, будет забавнее понаблюдать за нашими детективами.

К этому времени коронер, похоже, осознал важность нового поворота событий. Пошуршав записями, он укоризненно воззрился на Арморель.

– Разве впоследствии вы не заявили полиции, будто и в самом деле были на лугу?

– Ну да, – согласилась Арморель, мило улыбаясь. – Наверное, не стоило этого делать. Когда я услышала, что Эрик и в самом деле мертв, то подумала, так будет проще всего. Ну и конечно, один раз сболтнув, потом я уже вынуждена была придерживаться этой версии. Сами понимаете, – добавила она чуть виновато.

Я ушам своим не верил! Арморель стояла на свидетельском месте в нарядном платье и шляпке и казалась таким же воплощением невинности, как сама Эльза Верити – и, судя по всему, совершенно не осознавала, какую сенсацию таили ее слова. Но я бы не поручился за искренность этой воплощенной невинности.

– Это… это в высшей степени достойно порицания, мисс Скотт-Дэвис. Гм-гм… в высшей степени.

Маленький коронер слегка растерялся.

– Да-да, теперь-то я понимаю, – покаянно отозвалась Арморель. – Мне очень стыдно.

Я украдкой покосился на суперинтенданта Хэнкока. Здоровяк уже не разглядывал носки ботинок, глаза его были устремлены на Арморель.

– Хорошо… гм… и что вы сделали дальше? – беспомощно осведомился коронер.

– Подождала, пока все закончилось, – безмятежно ответствовала Арморель, – и мистер Пинкертон вместе со всеми остальными ушел, и вылезла. Эрик как раз поднимался, и я сказала ему…

– Минуточку, мисс Скотт-Дэвис, минуточку, – торопливо прервал ее коронер. – Полагаю, мой долг, в интересах правосудия, указать вам на крайнюю важность вашего заявления. Прежде чем продолжить, вы должны осознать, что таким образом вы становитесь последней, кто видел вашего кузена живым, и…

– Ну, наверное, я и есть последняя, – хладнокровно согласилась Арморель. – На самом деле я-то это всегда знала. То есть, конечно, последняя, не считая того, кто его застрелил. В смысле, если его и вправду застрелили, как, похоже, считает полиция. Я вот, к примеру, сомневаюсь.

Коронер воззвал к суперинтенданту Хэнкоку за помощью:

– Гм… суперинтендант, ввиду нового поворота событий, в высшей степени неожиданного, не предпочтете ли вы сделать сегодня перерыв? Вам, без сомнения, надо кое-что пересмотреть… гм…

– Думаю, сэр, – мрачно отозвался суперинтендант, – что, коли уж свидетельница намерена теперь поведать всю правду, лучше нам ей не мешать, пока она снова не передумала.

– Да-да, – одобрительно кивнула Арморель. – Гораздо лучше.

Не в силах более сдерживаться, я вскочил на ноги.

– Коронер, я настаиваю…

– Сядьте, сэр! – рявкнул вдруг коронер, несомненно радуясь возможности хоть на кого-то прикрикнуть.

– Да-да, Пинки, сядьте, – поддержала его Арморель. – Я им скажу, и вы меня уже не остановите.

– Но…

– Тишина в зале! – загремел маленький коронер, свирепо оглядываясь по сторонам. Смешки, вызванные неуместной ремаркой Арморель, торопливо стихли.

Я тоже притих: Джон силой утянул меня вниз за край пиджака.

– Сирил, сядьте и заткнитесь, – яростно прошептал он мне на ухо, – а не то я из вас дух вышибу.

Коронер обратил на меня свирепый взор: