Тайна «Школы Приквиллоу»

Бомбей, Индия. Дражайший Джулиус Годдинг. Не дитя, не на смертном одре, и, уж определённо не в Индии. Ах, Китти… её полёт фантазии, размышления о пиджаке и тянучках, самообольщение – а незнакомец оказался Дражайшим Джулиусом Годдингом!

– Прошу прощения. – Китти протиснулась мимо него и едва ли не бегом отправилась за свой столик.

Следует немедля предупредить остальных! Уносить ноги и продумывать новый план, да поскорее. Стоит констеблю Квиллу узнать, кто этот приезжий, и служитель закона не успокоится, пока не прочешет весь пансион с увеличительным стеклом.

Приземлившись на свободное место рядом со стулом Элис, Китти промокнула носовым платком лоб и внушила сердцу успокоиться и вернуться к нормальному ритму.

Рябая Луиза заглянула ей в глаза и склонилась ближе.

– Что стряслось, Китти?

Китти же боялась отвечать, ещё не вполне себе доверяя. Во рту пересохло. Она потянулась было за бокалом, потом вспомнила, что он чужой. Джулиус Годдинг здесь! Прояви она здравомыслие, можно было кое о чём его расспросить. Даже изыскать способ принять какие-то меры и предотвратить неизбежную катастрофу. Но со здравомыслием Китти рассталась сразу же, как впервые заметила индийский загар мистера Годдинга.

Ах, что за дьявольское невезение! Надо же было Джулиусу появиться именно сейчас и всё уничтожить.

Именно сейчас!

Две недели он провёл в Лондоне. И по крайней мере несколько дней в Или. А миссис Плакетт убита. И её брат, возможный наследник, тоже отправился на тот свет. И тут же из ниоткуда возник юноша, который получает по завещанию всё. Китти потрясла головой, гоня прочь страшные мысли. Неужели эти насмешливые глаза принадлежат убийце?

В переполненной гостями зале было душно, но Китти пробирал холод.

Крепышка Элис взошла на подмостки, кивнула чете Рамси, затем Марте за спинетом[5]. Марта, получив сигнал, оживлённо заиграла вступление.

– Слушать пение вашей директрисы всегда подлинное наслаждение, – дружески обратился к Китти адмирал.

Ответом ему была слабая улыбка. Локвуд отсалютовал бокалом в сторону сцены, мол, пьёт в честь миссис Плакетт, и осушил его.

Вступление наконец закончилось – Марте пришлось проиграть его дважды – потом Крепышка Элис набрала в грудь побольше воздуха и отважно запела:

Однажды, пьян от царственной гордыни,
Пришёл павлин в своём цветастом платье
Туда, где в клетке золотой пичужка
Дарила песнь небесной благодати.

Китти сомневалась, что песнь Элис может подарить кому-нибудь небесную благодать. Лицо лжедиректрисы несло печать стоического страдания. Она допоёт, даже если это её прикончит. Китти оглядела залу – не заметили ли уши земных обитателей фальшивые нотки в голосе исполнительницы. Но в море людских лиц Китти заметила лишь одно – лицо Джулиуса Годдинга. Он внимал пению с тем же задумчивым интересом, с каким рассматривал неумело нарисованный собор. Мистер Годдинг поймал взгляд Китти и улыбнулся. Та отвернулась.

Как только песня закончится, поклялась себе Китти, они уйдут. Она выманит Мэри-Джейн от полисмена, избавится от ретивых богословов, и Генри Баттс отвезёт их домой. Уж конечно, ради барышень из Святой Этельдреды Генри согласится уйти с приёма пораньше. В угоду Мэри-Джейн он сразится хоть с сотней голодных угрей. Китти отыскала фермерского отпрыска взглядом: тот, прислонясь к стене, не отрывал глаз от играющей на спинете Марты. Выражение его лица заставило Китти задуматься. Неужели Генри вскружила голову совсем другая леди из пансиона Святой Этельдреды? Сделав это открытие, Китти снова посмотрела в сторону выставки картин, где всё ещё маячил мистер Годдинг. К нему подошла статная дама среднего возраста. Это могла быть только его мать.

«Фу, Китти! Хватит пялиться!»

Тут она заметила мисс Фрингл, пронзающую гневным взором Крепышку Элис. Лицо регентши приобрело сероватый оттенок. Она была вне себя от ярости! Голос Элис её опредёленно не одурачил. Дело ясное: быстро улизнуть не выйдет.

Адмирал Локвуд вдруг закашлялся. Китти и девочки вежливо отвернулись, избавляя его от конфуза. Как часто случается со стариками, кашель не прекращался. Впрочем, Китти только порадовалась, что публика немного отвлечётся от выступления Элис.

«Встречают по одёжке, провожают – по уму», – продолжала заливаться маленькая птичка.

Хлоп!

Бокал адмирала опрокинулся, заливая белоснежную скатерть багряной рекой пунша. Посреди стола, словно гигантская ягода клубники, расцвело пятно. Четверо сидевших за столом девушек заметили его и тактично отвернулись. Душечка Роберта прикрыла веки – слишком непереносимым было страдание.

Её чудесная скатерть!

Бабах!

Китти подпрыгнула.

Луиза повернулась.

Элинор широко распахнула глаза.

Адмирал Локвуд ударился головой об стол и затих.

Глава 20

Китти кольнула досада. К чему устраивать представление? Особенно за их столиком! Должно быть, добавил в пунш чего-нибудь покрепче. Не умеешь пить – держи себя в руках, по крайней мере на публике.