Тайна стеклянного склепа

Портье безмолвно склонил голову. Мы перекинулись каким-то умоляюще-отчаянным взглядом. Может, тот понял, что я — лишь очередная жертва взбалмошной баламутки, может, он даже услышал, как Зои шепнула мне на ухо, что патефон и звуковые дорожки все еще при ней и тотчас же отправятся в полицию, если я вздумаю бежать.

Когда сгустились сумерки, Зои явилась за мной в мой «триста сорок восьмой».

Она стояла на пороге в светлом летящем платье, волосы были искусно подобраны наверх под маленькую кокетливую шляпку, на глаза спускалась вуалетка, под подбородком горела брошь, ладони затянуты в белые кружевные перчатки. Несколько обескураженный сменой облика девушки, я не сразу заметил чемодан у ее ног — складки юбки отчасти загораживали его.

— Подвинься, — буркнула она, оттолкнув меня. И бесцеремонно втянула чемодан за порог.

— Зачем это? — проронил я, безотчетно хватаясь за свою трость.

— На случай, если папенька вздумает явиться. Пусть мой скарбишко побудет у тебя.

И увлекла за собой вниз, я и опомниться не успел.

Я не знал, что задумала девушка, но видно было — задалась ясной и четкой целью обвести меня вокруг пальца. То она заговаривала меня, то пыталась подпоить, верно, чтобы иметь возможность осуществить какие-то тайные и возможно темные замыслы.

В ресторане гостиницы — мы уселись друг против друга за круглым столиком — она готова была пойти на любую уловку, чтобы заставить меня сделать хоть один-единственный глоток виски, которого велела принести целую бутылку, даже предпринимала казавшиеся пошлыми и в то же время по-детски неуклюжими попытки обольщения. Словно ребенок подражает взрослому. Эти томные вздохи, улыбки, игра глазами, обнаженная ножка под столом. Зои была чрезвычайно прямолинейна и не унаследовала гибкости Элен в вопросах магнетизма. Той удавалось пользоваться многими техниками гипноза, совершенно не подозревая о существовании таковых. Элен действовала по наитию и никогда не проигрывала. Зои напротив — была по-мужски топорна.

Эх, я, наверное, сделался совершенно бесчувственным дураком. Напротив меня юная барышня в легком муаровом платье что-то говорила, кокетничала, сверкая безупречной белизной острых, как у хищницы, зубок, а я сидел все равно что деревянный истукан и ни разу не улыбнулся в ответ. Весьма странное чувство, граничащее с яростью. Нет, все же она очаровательна, а злился именно поэтому… Изо всех сил старался не забывать, что она мне в дочери годится и что характер ее столь своеволен, что, не ровен час, я проморгаю какую-нибудь выходку.

Так и случилось.

Явился Бенкс, которому вдруг невтерпеж было куда-то исчезнуть, мы и не заметили его исчезновения. Он, вероятно, успел исписать весь свой блокнот, а может, даже настрочил статью про венерианцев, которую завтра мы будем иметь счастье читать за завтраком в периодике «Таймс». Журналист помахал через весь зал ресторана.

Пока молодой человек с юношеской легкостью шел, лавируя меж столиками и сияя как начищенный медный горшок, Зои наклонилась и вдруг застрекотала скороговоркой сквозь сжатые зубы:

— Посмотри, посмотри, Эл, это же настоящий автоматон. Я уверена в этом. У него кожа ненастоящая, и он не снимает своих перчаток. Я могу поклясться, что видела его лицо в детстве. Он был столь же молод, как и сейчас.

К ее недовольству, Бенкс снял свои загадочные перчатки и вместе с пальто и котелком отдал официанту.

— Зои, я уверяю вас, что очарование рассказа господина Теслы уже улетучилось. Кстати, вы соврали мне, что являетесь калекой. Ваш отец показал мне всех своих так называемых автоматонов и устройства, подобное тому, что вы носите, чтобы создать себе осанку. Не хочу вас, мадемуазель, обидеть, но в делах обмана вы как слон в посудной лавке.

Зои поджала губы.

Проходя мимо украшенных цветами корзин, журналист вырвал из букета розу, которую, приблизившись, с поклоном подал Зои.

Та приняла цветок, но вместо благодарности Бенксу отправила взгляд мне — преисполненный ненависти.

— Ох, ну и денек, — воскликнул писатель, хватаясь за бутылку. — Столько подробностей за раз мне никогда не выпадало. Господин Тесла всегда так словоохотлив?

Зои перевела на него тяжелый и неприветливый взгляд. Брезгливо отбросила цветок и взяла пустой стакан для виски.

— Откуда ты? — спросила она отрывисто.

— Из Айдахо, — пожав плечами, ответил тот, разливая янтарную жидкость.

— А с Фечером когда свел знакомство?

— Уже не помню, — пробормотал Бенкс, одним махом осушив свой стакан. Наивное дитя! Верно, снотворное, приготовленное для меня, только что проглотил журналист. Я перехватил взгляд Зои, посмотрел на нее с упреком и чуть заметно качнул головой в знак неодобрения. Она повела бровью, мол, не понимаю, о чем ты. Но тот факт, что ее виски так и осталось не выпитым, был красноречивей всех признаний.

— Не помнишь? — усмехнулась она, обратив взгляд Бенксу. — Или ты на самом деле никогда не был с ним знаком?

Бенкс аж поперхнулся. Но тотчас рассмеялся, предположив, что девушка хочет разыграть его.

— Как это, мисс Зои? Я хорошо знаю Ласко. Он вам досаждает? Да не его это вина. Все дело в его славянских соседях.