Тайна Святого Арсения

   · -Ты призываешь к мести холопов своим хозяевам. Ты это называешь писательским упражнением? – Шешковский, в основном, мягким тоном говорил на допросе, иногда внешне наивно.

   · -Я думаю, что беды человека от самого человека. Если бы она могла беспристрастно посмотреть на себя сбоку, заглянуть себе в глубь, может, по-другому бы велось в мире, – Александр Николаевич старался говорить медленно, тщательно подбирая, быстрее пересеивая слова, потому что Шешковский таки был искусником ухватиться, как клещами, за неосмотрительно молвленное. – Я не думаю, что природа скупа к человеку, что эту истину – человек рожден добрым-она скрыла от нее. Я именно это хотел донести, может, в чем-то ошибаюсь, но другой мысли за душой не было.

   Радищев смотрел в глаза Шешковскому и удивлялся человеческому бесстыдству, невероятному для него, необозримому до сих пор: свояченица, на которой теперь сироты, собрала все семейные драгоценности и передала Шешковскому, он поблагодарил и передал поклон; а теперь вот перед ним, смотрит в глаза Радищеву таким невинным, искренним и наивным взглядом… "Неужели этому можно научиться, неужели можно так, даже не мигая?" – между словесной игрой – перебрасыванием удивляло Александра Николаевича.

   Тот мешочек с драгоценностями, тихо зазвенев, утонул тогда в бездонном кармане халата Шешковского, тот мешочек спас Радищева от пыток, но не изменил наказания.

   1. -За посягательство на здоровье императрицы, заговор и измену, приуменьшение надлежащего власти уважения… смертное наказание, – будет читать судья криминальной палаты длинный перечень провинностей писателя, а поскольку статей "Криминального уложения" не хватит, то будет перечислять еще, время от времени переводя дыхание, статьи "Воинского устава" и даже добавит из "Морского регламента".