Он ничего не ответил и кивнул головой. Но, похоже, от этой привычки было трудно отказаться так сразу, и вскоре они услышали, как он вплетает в разговор свои любимые бранные словечки.
Мама сказала:
– Сынок, мы тебя честно предупредили: теперь тебе придется покинуть дом. Иди собирай вещи.
Мальчик неохотно пошел в свою комнату, собрал чемодан, попрощался с мамой и вышел из дома. Он не знал, что ему теперь делать, поэтому он сел на крыльце, пытаясь собраться с мыслями. В этот момент его увидела проходящая мимо соседка и спросила:
– Малыш, твоя мама дома?
Он посмотрел на нее с кислой физиономией и ответил:
– Какого черта вы меня спрашиваете? Я здесь больше не живу.
Вы не можете себя заставить, вы не можете себя подавить, вы не можете себя просто упорядочить. Для этого нужно понимание. Но родители делают это постоянно, говоря: «не делай то», «делай это». Они просто отдают приказы, но никогда не дают понимания. Детям нужно понимание, а не приказы. Им нужна ваша любовь, им нужна ваша помощь, чтобы что-то понять. Они не хотят вас имитировать. В действительности, нельзя заставлять их имитировать вас, потому что, если вы заставляете их повторять вас, вы разрушаете их душу. Давайте им любовь и давайте им свободу; помогите им стать осознанными, помогите им стать более медитативными.
Но никто этого не делает. Мы просто навязываем. Навязывание кажется самым коротким путем. Кто пытается сделать по-другому? Вы недостаточно любите, поэтому не пытаетесь сделать по-другому. Кто пытается дать понимание ребенку? Гораздо проще сказать: «Иди и сделай, что я говорю, потому что я твой отец, я знаю больше, я старше тебя». Ребенка можно заставить что-то сделать, потому что он беспомощен, но глубоко внутри у него остается рана. И ты, должно быть, несешь много ран внутри себя.
Моя любовь к тебе, моя помощь выносит эти раны на поверхность. Это хорошо, потому что, когда раны выходят на поверхность, на солнечный свет, они могут исцелиться – нет другого способа их исцелить. Не бойся, ты выздоравливаешь. Позволь всем этим «нет» выйти на поверхность, они высвободятся, и ты будешь свободен от них.
Маленькая девочка ослушалась родителей, и они решили ее наказать. Они отвели дочку в свою спальню, заперли ее в платяном шкафу и сказали:
– Теперь у тебя будет время подумать, как нужно любить и слушаться своих родителей.
Через несколько минут их начала мучить совесть, они пошли в спальню, постучали в дверь шкафа и спросили:
– Дорогая, ну как ты там?
– О, все в порядке.
– Что ты там делаешь? – спросила мама.
– Ну, – ответила девочка, – я оплевала твое платье, оплевала твое пальто, оплевала твои туфли, и теперь я сижу и жду, когда соберется побольше слюны.
Второй вопрос:
Удивительно слышать это от политика, потому что именно политики разрушают имидж страны. Политики – самые испорченные люди, от крестьянина до премьер-министра. Их испорченность не поможет имиджу страны за границей. Им следует об этом задуматься. Их постоянные ссоры по глупым причинам разрушают имидж страны, – и нигде невозможно найти более склочных политиков, чем в Индии. У этих ссор нет идеологической основы, это личные ссоры, их личная алчность.
Индийские политики кажутся самыми алчными, – они жаждут власти, стремятся к власти, постоянно борются друг с другом. Все их время проходит в ссорах. Страна катится в тартарары. А они, сидя в Нью-Дели, только и делают, что борются, чтобы «скинуть» друг друга. Каждый хочет стать премьер-министром, а когда становится премьер-министром, только и делает, что защищает свое кресло премьер-министра. Сначала он тратит все свое время, почти всю свою жизнь, чтобы стать премьер-министром.
Морарджи Десаи потратил всю свою жизнь, чтобы стать премьер-министром. Теперь в возрасте восьмидесяти трех лет он им стал. Теперь все время тратится на то, чтобы оставаться в кресле министра до самой смерти. Но, заняв это кресло, вы не хотите умирать. Вы готовы на все. Он пьет собственную мочу – он думает, что благодаря этому станет бессмертным.