Тайна тибетских свитков

На следующий день задание было уже более серьезным, таким, что втроем было не справиться, и к ним прибавились еще двое: Саша Андронов, которого все стали звать Дрын, и Анзор Поликаниди — Поля. Шукиса и Беккера стали звать просто по фамилии, а Корсакова сократили до Корсы.

Когда прошло полгода службы, с каждым из них побеседовал комбат майор Афонин, предложивший подписать контракт, уверяя, что после этого существенно улучшится и материальное положение, и перспективы гражданской жизни значительно расширятся. Так они и составили РДГ, или, говоря понятнее, разведывательно-диверсионную группу.

Начало двадцать первого века в смысле тишины на границах и даже в пределах России-матушки никак нельзя было назвать спокойным временем, поэтому группе пришлось помотаться по самым разным местам и поводам. Самолет уносил их на тысячи километров, и с того момента, как они вываливались в ночную тьму, всякая связь с частью прерывалась, и после выполнения задания они добирались «домой» самостоятельно, то есть старательно скрываясь, как любил говорить Шукис, «растворяясь на местности».

Однажды их выбросили где-то в Азии, где находился объект, который там создали еще в совсем советские времена, но уже лет пятнадцать после развала СССР так и не могли решить, кому он принадлежит и кому решать его судьбу. Поэтому, когда поступила информация, что «от объекта идет перспектива неприятностей», их туда и отправили. «Работать» пришлось в Киргизии, а возвращаться через Казахстан.

Камуфляж десантника со всеми его карманами и карманчиками сам по себе — почти вооружение, поэтому десантировались, конечно, по форме. Однако после выполнения задания решили, что лучше переодеться в гражданское и возвращаться налегке. Передвигались на отшибе от населенных пунктов, чтобы не привлекать внимания, понимая, что кое-кто из местных жителей с удовольствием посчитался бы с «русскими», но на третий день стало ясно, что без контактов не обойтись, и, увидев какой-то домишко, решили отправить туда Корсу, чтобы хоть хлеба раздобыть, и сами устроились ожидать его.

Игоря ждали минут десять и, когда он не появился, отправили на разведку Полю, и тот вернулся в сильном волнении: Корсу избивают менты, и их там — человек десять. Теперь уже рванули вперед все вместе, распределяя по дороге обязанности, но опоздали: милиционеры уже уселись в грузовик, и нападать в таких условиях было бы глупо. Пришлось бежать за ними, и бежать на большом отдалении от грузовика, чтобы никто не засек.

В небольшой городок, куда добиралась милиция, они прибыли уже затемно, пришлось потратить время на изучение местных условий, потом отступили в какие-то развалины, в которых можно было все осмыслить. Планировал, конечно, Дрын, делал он это молча, а потом всех расставил по местам, как в фильме «Чапаев», и городская милиция была захвачена под утро, когда, как известно, сильнее всего хочется спать, а местные милиционеры были самыми обычными людьми. Просыпались они уже под полным контролем неизвестных, настроенных очень решительно. Корсу, правда, освободить не удалось, потому что дежурный не знал, где ключи, а ломать двери не стали: людям тут потом службу нести. Между прочим, факт неповрежденных дверей стал аргументом в начавшейся дискуссии, а когда выяснилось, что половина из милиционеров тоже служила в ВДВ, то боевое братство одержало верх. После чего сели пить чай, не сразу вспомнив о Корсе. Если бы тот не заорал, устав ждать «освободителей», долго бы ему еще сидеть в кутузке.

История, в которую попал Корса, оказалась трагичной. Из колонии, что находилась неподалеку, километрах в сорока, сбежало пятеро рецидивистов. Убили они трех охранников, похитили их оружие и боеприпасы. По пути налетели на крохотный поселок, где ограбили продуктовую лавку, изнасиловали двух продавщиц и проломили голову старику-сторожу. Вот Корсу и приняли за одного из сбежавших, и решительно допрашивали, стараясь узнать, где остальные беглецы.

Едва допили чай в «ментовке», как прибежала школьная учительница: мальчик, которого отец привозил в школу с полевого стана, рассказал, что в развалинах старой крепости он видел чужаков. Когда милиционеры стали сокрушаться, что их мало, Корса, из-за синяков старавшийся сидеть позади всех, угрюмо заявил:

— Если я хотя бы одному из них глаз не натяну, не прощу, — помолчав, уточнил, не обращаясь ни к кому, — ни себе, ни вам.

Дрын, о способностях которого милиционеры и не догадывались, стал расспрашивать их об окрестностях. Выяснив, что в нескольких километрах от городка проходит железная дорога, которую РДГ так искала, сказал:

— Тут-то место людное — они не пойдут. Так что вы нас здесь поставьте, а потом поможете сесть на поезд.

И пояснил:

— Ну, как-то надо же компенсировать наши потери.

Он указал на Корсу, который аж побагровел.