Тайна «Утеса»

Карточки с буквами были разложены на столе. Я счел необходимым предупредить Ингрема, что мы с Памелой слишком много ждем от сеанса и жаждем получить ответ на самый важный для нас вопрос. Поэтому кому-то из нас - либо ей, либо мне - лучше остаться в стороне, и, если можно, я предпочел бы наблюдать и делать заметки. Ингрем согласился. Все, кроме меня, положили пальцы на донышко стакана. Долгое время он оставался неподвижным, но потом вдруг заскользил по столу.

Обойдя все буквы, стакан, как и в прошлый раз, остановился и закачался, тогда Ингрем кивнул Памеле, что можно начинать.

- Кто вы? - спросила Памела.

- МЕРИ, - сразу же написал стакан.

- Это вас мы видели прошлой ночью?

- ДА.

- Вы хотели нас напугать?

Стакан двинулся к букве «Н», потом к «Е» и написал: «НЕ ВАС».

- Вы хотели напугать кого-то другого?

- Кого же?

- КАРМЕЛ.

Стакан двигался ровно и неторопливо, ни разу не заколебался, не остановился в нерешительности перед какой-либо из букв. Памела продолжала:

- Вы хотите, чтобы ее не было в «Утесе»?

- Мы можем что-то сделать для этого?

Памела посмотрела на меня, лицо ее напряглось, и она задала решающий вопрос:

- Следует ли нам прибегнуть к экзорсизму?

Стакан немедленно написал: «НЕТ».

Вот мы и получили долгожданный ответ! Пораженный и разочарованный, я словно на секунду погрузился под воду, но тут же испытал облегчение. Теперь все ясно. Все решено. Не надо больше сомневаться, терзаться, избегать правды, сопоставлять, что для меня важнее - Стелла или дом. Все это длилось слишком долго, а теперь кончилось. И слава Богу.

Я посмотрел на Памелу, она ответила мне твердым взглядом, чуть улыбаясь.

Ингрем удивился. Он спросил сестру:

- Это не тот ответ, на который вы надеялись?

- Не тот, - ответила она. - Но лучше такой, чем никакого.

- Это значит, что… - Он осекся, но Памела сразу ответила:

- Да, это значит, что мы уедем из «Утеса».

- Такой чудесный дом! - Ингрем был расстроен и сразу растерял всю свою выдержку и деловитость.

- Нет, нет! - запротестовал Макс. - Нельзя так легко сдаваться! Давайте спросим еще раз.

- Бесполезно, - бросил я, но Макс настаивал.

Памела вздохнула, она устала.

- Тогда попробуем без Памелы, - сказал я, чтобы сделать Максу приятное, и положил пальцы на стакан, а Памела откинулась на спинку кресла. По-видимому, сеанс больше не интересовал ее, она положила голову на подушку, и у нее на лице появилось отсутствующее выражение, как у меломанов, когда они всем своим существом уходят в музыку.

Долгое время стакан не двигался. Когда же он слегка качнулся, Макс поспешил спросить:

- Мери, не намекнете ли вы нам, что мы должны сделать?

Последовал ответ:

- УЙТИ.

Я спросил:

- Вы хотите сказать, уйти из «Утеса»?

Стакан трижды написал: «УЙТИ», «УЙТИ», «УЙТИ».

- Но почему?

- «ОПАСНОСТЬ», - написал стакан.

- От кого она исходит? Какая опасность?

Стакан быстро обежал буквы «КАРМ», но перед «Е» замешкался и упал набок. Когда мы начали снова, стакан заметался, как на предыдущем сеансе между буквами «Л» и «О» и опять опрокинулся. Макс воскликнул:

- Это неспроста!

Ингрем, нахмурясь, поддержал его:

- Да, вряд ли можно считать это совпадением.

Макс снова поставил стакан и снова задал вопрос:

- Не следует ли нам пригласить священника?

Стакан пришел в смятение. Он крутился среди карточек с буквами, скидывал их со стола налево и направо, потом свалился на пол и разбился.

- Священник явно не пользуется признанием, - заметил Макс, наклоняясь поднять с полу карточки, пока мы с Ингремом при свете карманного фонарика подбирали осколки. Памела не обратила на переполох никакого внимания. Поднявшись из-под стола с осколками в руках, я увидел, что она откинулась в кресле и спит.

- Памела! - резко окликнул я ее. - Проснись!

Ингрем быстро схватил меня за руку.

- Не надо! - предостерег он.

Макс обнял Памелу за плечи и попытался ее приподнять. Голова сестры упала на грудь, но она не проснулась. Макс со страхом посмотрел на Ингрема. Меня била дрожь.

- Ингрем, Бога ради! - взмолился я. - Разбудите ее.

Ингрем побледнел, но твердо ответил:

- Лучше не дотрагиваться до нее. Мы можем ей повредить. Она в трансе. Это пройдет.

- Памела, - опять громко позвал я.

Макс снова опустил ее на подушку.

- По-моему, надо послушаться Ингрема, - сказал он.

Я видел, в каком состоянии Ингрем, хотя он изо всех сил старался сохранять спокойствие.

- Мне часто случалось наблюдать, как люди впадают в транс. Это проходит бесследно.

- Надо разбудить ее! - настаивал я.

- Умоляю вас…

Памела застонала, она дышала медленно и тяжело, как в беспокойном сне, но лицо ее было не бледнее, чем всегда. Макс сел рядом с ней и пощупал пульс. Он кивнул мне:

- С ней все в порядке.

Дыхание Памелы сделалось глубже, губы раздвинулись, казалось, она улыбается. Немного погодя она приоткрыла глаза. Сердце у меня замерло, но я не двинулся с места. Вдруг Памела заговорила.

Произносимые ею слова были мне так же незнакомы, как и голос - высокий, ласковый, игривый, ничуть не похожий на голос сестры.

- Не понимаю, какой это язык, - прошептал Ингрем. - А вы?

Он выхватил у меня записную книжку и начал что-то быстро записывать. Макс покачал головой: