Тайна «Утеса»

Что до меня, то сад отрывал меня от пьесы, поэтому я лишь изредка позволял себе покопать час-другой, а Памела трудилась там целыми днями. Она соорудила себе красные рабочие брюки и почти не вылезала из них.

- Прежде всего, - заявляла она, - они отпугивают «гусынь». - Так она окрестила местных дам, которые наносили нам визиты, сгорая от желания посмотреть дом, где разгуливают привидения. Одна из этих дам даже приняла Памелу за мальчишку-садовника, ее ввели в заблуждение загорелые руки и коротко остриженные кудри сестры, а главное - ловкость, с какой та орудовала лопатой. Памела была в восторге. Я не помогал ей принимать этих посетительниц и взял себе за правило пить чай в кабинете.

Меня захватила «Барбара» - так условно называл я свою пьесу. Скорость, с какой я работал, даже тревожила меня. Произведение, набросанное так быстро и легко, вряд ли могло заслуживать внимания. К тому же было опасно, забывая обо всем, с головой погружаться в вымышленный мир, ведь в реальной жизни од носом у меня, в моем собственном доме могло произойти что угодно, а я бы и не заметил. Но хоть и не мог оторваться от «Барбары», в дальнем уголке моего сознания постоянно билась мысль, что я должен заняться чем-то неотложным.

И вот в одно прекрасное ветреное утро я вдруг помнился и понял, что сижу за письменным столом, а передо мной моя пьеса - всего-навсего кипа бумаги снова вернулся к реальности, и мной овладела преодолимая жажда взяться за дело. Я вышел из дома.

До этого мне почему-то казалось, что раз я устранился от всего неделю или две назад, все так и ждет моего возвращения, ничуть не меняясь. А сейчас я почувствовал легкую тревогу. Я отправился к Памеле - она возилась в той части сада, которую мы нарекли «городом», надеясь, что название скоро будет соответствовать действительности.

- Слушай, - сказал я Памеле, - что-то эта тишь да благодать начинает казаться мне подозрительной. Ты ничего от меня не скрываешь?

- Клянусь, нет, - ответила сестра. - Такого бы я от тебя скрывать не стала, Родди. Ведь если в доме обитают привидения, с ними надо бороться. С тех пор как мы вернулись из Бристоля, я ни разу не слышала ни звука. Одиннадцать спокойных ночей!

- Прекрасно! Может быть, пройдемся в деревню? - спросил я.

Сестра покачала головой

- Не хочется бросать работу. Ах да, - добавила она, - сегодня ведь четверг - базарный день может быть, ты купишь сливочный сыр у Корни?

Я отправился в Биддлкоум короткой дорогой. Дул сильный ветер, вот здесь Стелла запретила мне идти с ней дальше. В тот день я обращался с ней, как с ребенком, и с каким милым достоинством она поставила меня на место! Ее теперешнее молчание было невыносимо, каким-то образом нужно положить этому конец. Пройду через деревню, решил я, поднимусь на противоположную сторону долины, а там поверну к сосновому лесу - за ним площадка для игры в шары, где совершают свой моцион старые джентльмены. Вдруг встречу среди них капитана.

Базар в Биддлкоуме - дело нешуточное, об этом свидетельствовало множество повозок, спускавшихся с холмов. Груженные доверху, они запрудили дороги, дожидаясь своей очереди внести плату за проезд. На вымощенной булыжниками площади возле пристани были устроены ларьки, от их навесов на залитую солнцем толпу падали пятна тени. На площади яблоку негде было упасть, заглушая крики чаек, кудахтали куры, болтали женщины, сновали дети с леденцами на палочках, рыбаки трясли связками сверкающей макрели и обменивались сплетнями со своими сухопутными друзьями. Надо всем витал запах креветок. Я нашел Корни, запасся сыром и задержался возле цветочного ларька. Лицо старика хозяина показалось мне знакомым. Он тоже узнал меня, вынул изо рта глиняную трубку усмехнулся, глаза его блеснули:

- Ну кто был прав, мистер? И кто болтал зря? А? Уж ясное дело, не Паркинсоны! И кухарка их правду говорила! А как вашей кухарке нравится в «Утесе», мистер? А?

Он продолжал хихикать беззубым ртом, а я предпочел незаметно ретироваться к соседнему ларьку. Его почти не видно было под горой маргариток и флоксов. Я не люблю расхаживать с цветами в руках, но они украшали наш дом и я обязан был сделать Памеле приятное. Однако выставленные в ларьке цветы уже успели привять.

Разглядывая флоксы, я услышал тихий, взволнованный голос:

- Мистер Фицджералд!

И обернувшись, увидел Стеллу, она раскраснелась и смотрела на меня с беспокойством.

- Посоветуйте мне, - попросил я, - имеет ли смысл покупать эти цветы? Сколько они простоят?

Стелла стала внимательно разглядывать срезанные концы стеблей.

- Когда поставите их в поду, они выживут, - сказала она, - но, может быть, понадобится аспирин.

Она засмеялась, увидев, что я удивился. Я купил цветы.

- А теперь, значит, нужно идти в аптеку за аспирином? Чего доброго, этим цветам еще какие-нибудь лекарства понадобятся?

- Уверена, что у мисс Фицджералд аспирин найдется.

- Откуда? У нас с ней головной боли не бывает.

- Уверяю вас, аспирин у нее есть, - повторила Стелла, улыбаясь.