Тайна Воланда

от РНК к ДНК. А про Вечеровского сказано, что он ухает, как уэллсовский

марсианин, пьющий человеческую кровь. Его фамилия намекает на Тайную

Вечерю: «Пейте, сие есть кровь моя…».

Мы перечитали «Войну миров» и с удивлением обнаружили, что

марсиане, прилетевшие в цилиндрах, похожи на грибы: «Маслянистая темная

кожа напоминала скользкую поверхность гриба…». Они приземляются во

владениях лорда Хилтона: Тоннель и «гостиница»? Не случайно

герой-рассказчик ночует в покинутой лондонской гостинице и даже копает

тоннель — для того, чтобы проникнуть в сеть канализационных труб.

Пришельцы пьют человеческую кровь. А что пьет герой, впервые увидевший

марсиан? Темно-красное вино! Ключ к этой загадке спрятан в последней

главе: «Миновав Геральдическую палату, я увидел свой дом». В

Геральдической палате хранятся сведения о знатных родах королевства. Не

по этой ли причине «Война миров» упомянута в «Миллиарде лет…»?

Предположим, что Стругацкие зашифровали имя человека из рода

Давидова. На него прямо указывает предпоследний абзац, который

заканчивается следующим четверостишием: «Он умел бумагу марать под

треск свечки. Ему было за что умирать у Черной речки». Стихотворение — не

доказательство, но знак: из множества поэтов, посвящавших свои строки

Пушкину, Стругацкие выбрали Давида Самойлова. Самуил — библейский

пророк, помазавший Давида на царство. Нашу догадку подтверждает и

«Поиск предназначения»: один из двух главных героев этого романа похож

на Пушкина и бывал в Африке. О Пушкине говорится еще в восьми повестях

Стругацких, а в трех упомянута эфиопская столица Аддис-Абеба.

Известно, что прадед Пушкина по материнской линии Абрам Ганибал

был сыном эфиопского удельного князя. В раннем детстве он попал в плен к

маврам. Русский посланник в Константинополе выкупил мальчика из сераля

и отправил его к царю Петру. Государь стал крестным отцом Ганибала, и до

1716 года «царев арап» сопровождал его повсюду. Затем его послали

учиться военному делу во Францию. Петровский любимец отличился в

испанской войне, вернулся в Россию, пережил несколько взлетов и падений

и окончил свои дни в поместье, на 93-м году. В незаконченной

автобиографии Пушкин пишет, что перед смертью прадед сжег какие-то

«драгоценные бумаги». Возможно, они были связаны с тайной

происхождения.

За судьбой Абрама внимательно следили те, кто его послал. Они

проверяли, насколько прочно он укоренился. «Старший брат его приезжал в

Петербург, предлагая за него выкуп. Но Петр оставил при себе своего

крестника». На основании этих пушкинских строк некоторые исследователи

предполагаю), чго Абрам происходил из рода эфиопского нгусэ нэгэст —

«царя царей». А сами правители этой страны, принявшей христианство еще в

V веке, считали себя потомками… царя Соломона!

В древнеэфиопском эпосе «Слава царей» рассказывается о визите в

Иерусалим царицы Савской — правительницы тогдашней Эфиопии. От

библейской истории этот рассказ существенно отличается: перед отъездом

царица Савская делит ложе с царем-мудрецом и рождает сына. В 12 лет

мальчик отправляется к отцу. Но незаконнорожденный сын Соломона не

остается в Израиле: будучи помазанным на Эфиопское царство под именем

Давит, он уезжает на родину и тайно увозит главную святыню евреев —

каменные скрижали Завета, полученного Моисеем от Бога. Эфиопские

христиане-монофизиты полагают, что с момента похищения святыни Господь

оставил Соломона наедине со своими грехами. А династия нгусэ нэгэст

просуществовала еще три тысячи лет — до сентября 1974 года, когда

просоветски настроенные офицеры низложили императора Хайле Селассие I.

Возможно, эфиопы сделали для скрижалей новый Ковчег — точно по

описанию Моисея. Он много раз упоминается в хрониках Аксумского царства: с Ковчегом советовались правители, и сами летописцы слышали голос Бога.

Последняя такая запись датирована 1691 годом. Но уже в первые годы

следующего века начался упадок, — не потому ли, что история повторилась, и тайную эстафету принял другой народ?

«Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что

сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому.

Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила

движения: ибо тело, движущее своей силой другое, столько же оныя у себя

теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает».

Можно ли поверить, что эти строки появились за полвека до рождения

Пушкина? Таким языком нельзя описать мир. Он слишком тяжел и неуклюж

для того, чтобы вытеснить обыденность, заронить мечту, вдохновить на

подвиг и вызвать к жизни то, чего еще нет. Допушкинский язык

малопригоден даже для простой трансляции знаний, накопленных

Западом, — именно поэтому образованные россияне были вынуждены

изъясняться по-французски. Но ручеек Давидовой крови уже тек по России.

А из ненашего будущего пришел Игрок, владеющий магией слова, и на

тридцать семь лет обрел новое тело.

8. «ТРОЙКА, СЕМЕРКА, ТУЗ»

Несмотря на острейший дефицит времени и свободы передвижения

Пушкин выполнил чрезвычайно важную миссию: русские обрели свой