Тайная страсть на Манхэттене

Они прилетели в Париж после полудня по местному времени – Джейк, Эйвери, Эбби, Сет, Харпер и Кристел, – погрузились в ожидавший их лимузин, где уже были установлены два детских кресла, и поехали в «Четыре сезона»[5].

Во «Французском люксе» отеля Харпер старалась не ахать и не охать по любому поводу, но ей это не удавалось. Она еще никогда не жила в такой роскошной гостинице. В огромной гостиной повсюду стояли вазы с изысканно составленными букетами роз, мебель была обтянута голубым шелком того оттенка, который так любили живописцы французского рококо, а с балкона открывался вид на город, от которого у нее дух захватило.

– Здесь две отдельные спальни, – сказал Сет. – Мой помощник попросил поставить детскую кроватку. А сейчас нам надо позавтракать. В Париже обед, но в Нью-Йорке – еще завтрак.

Со спящей Кристел на руках Харпер зашла в одну из спален – белую, со светлой антикварной мебелью и голубыми шторами на высоких окнах, за которыми открывался вид на внутренний мраморный дворик. Кроватка тоже была там.

Харпер никак не могла осознать, что она в Париже. А вот семья Сета летала сюда на выходные. Ну что ж, в отличие от нее, они могут себе это позволить.

Она посмотрела на Сета и сказала:

– Я бы позавтракала.

– Пойдем куда-нибудь, поедим?

– Эйвери сказала, что твоя мама приглашает нас всех на ужин в ресторан. Кристел будет с няней. Так что, наверное, было бы лучше, если бы сейчас мы поели здесь. Я просто не хочу оставлять ее на долгое время. Но ты, если хочешь, можешь идти.

Он растянулся на роскошном диване.

– Тогда я тоже останусь.

– Ты не обязан!

– Эй, мы же пара! Я просто не имею права бродить по Парижу в одиночестве, как брошенный парень.

Харпер улыбнулась.

– Хорошо. Давай делать то, что делали бы, если бы действительно были парой.

– Отлично. Чем вы с Кристел хотите заняться этим прекрасным осенним днем в Париже?

Она на секунду задумалась.

– Я узнаю, могут ли они дать мне коляску, а потом просто повезла бы ее погулять по городу.

Они заказали завтрак, и, пока они ели, Кристел проснулась. Харпер покормила дочку, а Сет тем временем позвонил в сервис насчет коляски. Ее тут же доставили. Харпер принесла дочку, наряженную в розовое платьице.

– Мы можем прогулять до пяти, потом нам нужно вернуться, чтобы успеть переодеться к ужину, – предупредил Сет. – Мама ненавидит, когда опаздывают.

Они спустились в роскошный вестибюль, где тоже повсюду стояли вазы с цветами. Дорогое дерево, роскошный мрамор и хрустальные люстры – Харпер еле сдерживалась, чтобы не таращиться по сторонам.

Они вышли на улицу, чудесно пахнувшую после недавнего дождя. Харпер с наслаждением вдохнула воздух и почувствовала еще какой-то дразнящий аромат. Она принюхалась.

– Как вкусно пахнет! Зачем я ела?

– Куда пойдем? – спросил Сет.

Харпер посмотрела на него краем глаза. Такое впечатление, что бродить по самому прекрасному городу в мире в компании наивной туристки доставляло ему удовольствие.

– Не знаю, – рассмеялась она. – Давай просто погуляем.

– Если ты хочешь просто прогуляться, вот что мы сделаем.

Он повел ее по улице, завернул за угол, и они очутились на широком проспекте.

Харпер застыла. Зеленые деревья оживляли серый мрамор и кирпич зданий, витрины ресторанов и магазинов сверкали на солнце, а в конце проспекта виднелась Триумфальная арка.

– У нас не будет много времени на прогулки, мы должны поддержать Сабрину, поэтому я решил, что начать надо с главного.

Харпер снова вдохнула.

– Это потрясающе.

– Это Елисейские поля. Тут ты можешь встретить кого угодно: от рок-звезды до туриста из страны третьего мира, который копил на эту поездку всю жизнь.

Пораженная, Харпер вертела головой.

– Я его понимаю. Теперь я буду копить, чтобы вернуться.

– В Париже обязательно надо посидеть за столиком на улице. – Он указал на ближайшее бистро. – Кстати, я бы выпил еще кофе. Пошли, я куплю тебе круассан.

– Но я только что ела!

– Да, но ты понюхай!

Харпер потянула носом воздух. Он дивно пах сливочным маслом и ванилью, кофе и шоколадом. Она застонала.

– Да-а-а-а… Я уверена, что смогу съесть кусочек еще чего-нибудь.

Они сели за круглый столик, стоявший прямо на тротуаре, Сет подозвал официанта и что-то сказал ему по-французски.

Харпер этому нисколько не удивилась. Она начала понимать, что образ жизни Сета позволял ему узнавать другие страны и культуры, побывать в местах, которых Харпер точно не видать, сколько ни копи. Она начала понимать благоговение, с которым ее мать относилась к деньгам. Правда, она не умела их тратить, точнее, тратила их не на то. Она не понимала, какую интересную, насыщенную жизнь могут дать деньги. Она просто хотела хорошо выглядеть.

Официант принес кофейник и блюдо, на котором лежали круассаны и еще какие-то штучки, названия которых Харпер не знала. Ее рот немедленно наполнился слюной.

– Эти маленькие кексики – это печенья «Мадлен»[6], – объяснил Сет. – Это макароны[7], а это – профитроли[8]. Советую откусить по кусочку от каждого.

Пока он разливал кофе, она осторожно взяла одну мадленку и откусила кусочек. Печенье таяло во рту. Ее вкусовые рецепторы изнывали от блаженства.