Тайная жизнь ветеринара. Откровенные истории о любви к животным, забавных и трагических случаях и непростой профессии

– Поаккуратнее, – с улыбкой отозвалась она.

Животным безразлично, как они выглядят, и в этом их прелесть.

Но я все равно стараюсь наложить шов так, чтобы он получился менее заметным. Ведь это единственное место после операции, доступное для обзора.

* * *

Через полчаса я сидел на полу в палате, поглаживая своего пациента, который выходил из наркоза. Этот процесс не всегда проходил гладко, но как же хорош был котенок, когда начал медленно моргать и облизываться. Я часто наблюдаю за животными в этот момент и всегда задумываюсь о том, что творится в их голове. Последнее, что они помнят, как их несла медсестра, а потом в их лапу вонзалось что-то жалящее и болезненное и ими овладевал сон – и вдруг очнулись как ни в чем не бывало.

Уверен, что существует широкий спектр эмоций, охватывающих их, когда они выходят из наркоза, – в точности как у людей. Я разговаривал со своими друзьями-врачами. Некоторые пациенты просыпаются вялыми и сонными, другие начинают сыпать комплиментами и заигрывать с медсестрами (со мной так и было после аппендицита). Есть и такие, кто становится опасным и свирепым.

Мы постоянно сталкиваемся с агрессивными собаками, но одну хаски я никогда не забуду. Погрузить этого пса в наркоз было делом нелегким. Пришлось надеть ему намордник, но тот его не сдержал. Пес сопротивлялся до последнего, пока «сонный сок» (вообще-то пропофол, но «сонный сок» нравится мне больше) не подействовал.

Хорошо известно, что такие собаки и после операции ведут себя точно так же. Уж не знаю, по какой причине, но пса поручили самой миниатюрной медсестре во всей больнице, крохотной и очень худенькой.

Сначала я услышал и лишь потом увидел. В операционной раздался грохот. Я тут же кинулся туда. Собака очнулась и подпрыгнула в воздухе. Медсестра изо всех сил старалась удержать пса, навалившись на него всем своим невеликим весом, но этого оказалось недостаточно. Когда я вбежал в операционную, медсестра отлетела влево. Пес попросту оттолкнул ее передними лапами. Мгновение – и он окажется на полу. Инстинктивно я нырнул вдоль стола, перевернулся на спину, успев подхватить пса, прежде чем он приземлился с глухим стуком. Я обхватил собаку руками и попытался успокоить. Это был лучший мой рывок. Когда я рассказываю эту историю, приятели обычно от души смеются – как жаль, что в тот день в операционной не было камеры!

Если бы маленький черный кот был человеком, то он наверняка испытал бы тревогу и смущение – ведь он лишился ноги. Но малыш просто лежал и осматривался, как будто видел эту комнату в первый раз.

Я сел рядом с ним и окончательно решил забрать его домой. Нужно было сделать операцию, пережить послеоперационный период, а потом либо передать кота кому-то из клиентов, либо отправить его в Дом собак и кошек Баттерси. Но я не мог с ним расстаться. Я годами боролся с искушением взять щенка или котенка. Итак, настал момент истины: мне суждено было стать одним из ветеринаров и медсестер, которые берут животных из больницы. Я твердил себе, что это лишь на время, пока он окончательно не поправится, а потом я найду ему постоянный дом… Ну да, как же! Я позвонил своей сестре и сообщил ей новость. Она уже догадывалась о моем намерении и даже сумела изобразить радость от предстоящего знакомства с котом, о котором так много слышала.

В тот вечер я закончил работу в восемь и отправился в кладовку за «пожертвованной» переноской. В клиниках всегда скапливаются ненужные пластиковые контейнеры для животных, одеяла и полотенца. Они, конечно, полезны, но всегда грустно брать чужую переноску, ведь она осталась после умершей или усыпленной кошки.

На выбранной мной клиппер-переноске была наклейка с надписью «Джефф». Я не знал, что произошло с Джеффом, надеялся, что ничего заразного у него не было, но на всякий случай тщательно вымыл переноску дезинфицирующим средством, а потом отправился к своему новому другу.

Завернув в одеяло, я уложил его в переноску. Там он, лежа с широко раскрытыми глазами, казался таким маленьким. Похоже, до него не доходило, что происходит. Потом я озадачился, ведь у меня не было ничего, что требуется домашнему коту. Мне нужно обезболивающее, ошейник от блох, лоток, корм…

– Ну что, малыш, похоже, ты отправляешься ко мне домой, – пояснил я коту в переноске.

Он посмотрел на меня, и стало ясно: он все понял – и мгновенно расслабился. Я поставил переноску на переднее сиденье своей машины, и мы вдвоем покатили домой под пение Эда Ширана. Мой новый трехлапый дружок всю дорогу вел себя спокойно. Я гадал, доводилось ли ему ездить в автомобиле или он неожиданно для себя оказался внутри механического монстра, подобного тому, который сбил его десять дней назад. Октябрьский вечер выдался мрачным, дождливым и холодным – все напоминало, что зима не за горами. Я накрыл переноску, чтобы кот не промок, и из машины перенес его в свою квартиру.