Таинственный остров

— Выслушайте меня, Пенкроф, — продолжал инженер. — Вот что подметил капитан Немо и в чем я вчера удостоверился собственными глазами во время посещения пещеры Даккара. Эта пещера тянется под землей до самого центра вулкана и отделена от него только стеной. Оказывается, что вся эта стена изрешечена многочисленными трещинами, сквозь которые в пещеру проникают сернистые газы…

— Ну и что же? — спросил Пенкроф, нахмурив лоб.

— Я установил, — продолжал инженер, не обращая внимания на недовольство моряка, — что эти трещины увеличиваются под влиянием сильного давления, что базальтовая стена понемногу подается и что в непродолжительном времени она рухнет, открыв дорогу в вулкан водам подземного озера.

— Вот и отлично, — не сдавался Пенкроф. — Море погасит вулкан, и конец всем беспокойствам!

— Да, это будет конец! — ответил серьезно инженер. — День, когда море разрушит базальтовую стену и хлынет в центральный очаг вулкана, где кипит расплавленная масса, — этот день, Пенкроф, будет последним днем острова Линкольна! Он взлетит на воздух, как взлетела бы Сицилия, если бы Средиземное море затопило вдруг Этну!

Колонисты молчали. Они поняли теперь, какая страшная опасность угрожала острову Линкольна.

Надо сказать, что Сайрус Смит ни в коей мере не преувеличивал размеров этой опасности. Многие и по сей день думают, что можно потушить вулканы, которые почти все расположены на берегах морей или озер, если открыть их водам доступ в недра вулкана. Но эти люди не знают, что при этом часть земного шара взорвалась бы и взлетела на воздух, как взрывается раскаленный паровой котел, в который сразу впускают много холодной воды.

Вода, хлынувшая в нагретую до нескольких тысяч градусов закрытую среду, мгновенно обратится в пар. А так как пар занимает больший объем, чем вода, то никакие стенки не выдержат его давления.

Не приходилось сомневаться, что острову Линкольна угрожала страшная катастрофа и что он просуществует ровно столько, сколько будет сопротивляться натиску моря стена пещеры Даккара. Возможно, что это был вопрос не месяцев и недель, а дней и даже часов!

Первым чувством колонистов было глубокое огорчение. Они подумали не об угрожающей им опасности, а о том, что этот остров, приютивший их, ставший их второй родиной, обречен на гибель… Сколько забот, сколько трудов потрачено даром!

Крупная слеза стекла по щеке Пенкрофа, и он даже не пытался скрыть ее.

Но колонисты не принадлежали к числу людей, способных бесплодно вздыхать. Быстро закончив обсуждение вопроса, они пришли к заключению, что их единственным шансом на спасение является скорейшее окончание постройки корабля.

Все горячо принялись за работу. К чему было теперь возделывать землю, собирать урожаи, охотиться, приумножать запасы Гранитного дворца? Содержимого его кладовых хватило бы заглаза на снаряжение судна в самое далекое путешествие. Важно только, чтобы это судно было готово до наступления катастрофы.

Колонисты работали с лихорадочной быстротой. 23 января обшивка корпуса была уже наполовину закончена. До этого дня внешний вид вулкана не менялся. По-прежнему над вершиной горы Франклина стоял столб густого дыма, по-прежнему из кратера вырывались раскаленные камни и поднимались длинные языки огня. Но в ночь с 23 на 24 января под давлением лавы, медленно наполнявшей жерло кратера, верхняя часть конуса раскололась. Раздался страшный грохот. Колонисты подумали сначала, что остров взорвался. Они выбежали из Гранитного дворца.

Было около двух часов пополуночи.

Небо было в огне. Верхняя часть конуса, громадная глыба высотой в тысячу футов, весящая миллионы тонн, обрушилась на остров, потрясая его до основания. К счастью, конус имел наклон на север и упал на песчаную долину, простирающуюся от подножья горы до берега моря. Широко раскрывшийся кратер излучал такой яркий свет, что все небо казалось объятым пожаром. В то же время поток лавы, переливаясь через борта нового кратера, как вода через края переполненной чаши, тысячами огненных змей пополз вниз по склону горы.

— Кораль, кораль! — вскричал Айртон.

Действительно, потоки лавы текли из нового кратера в направлении к коралю, угрожая таким образом самым плодородным частям острова; истокам Красного ручья и лесу Якамары опасность угрожала в первую очередь.

При возгласе Айртона колонисты побежали к конюшне онагров. Мигом телега была запряжена. Все думали только об одном — вовремя поспеть в кораль, чтобы выпустить на свободу заключенных в нем животных.

Около трех часов утра они приехали в кораль. Отчаянное мычание, слышное уже за милю, говорило о том, насколько животные перепуганы. Мириады искр сыпались на поле, воспламеняя сухую траву. Огонь уже подбирался к ограде.

Айртон сразу распахнул обе створки ворот, и обезумевшие от ужаса животные стремглав выбежали из кораля и разбежались по всем направлениям.

Через час кипящая лава залила кораль, выпарила до дна ручеек, протекавший по его двору, зажгла домик Айртона, вспыхнувший, как сухая солома, и до последнего бревнышка уничтожила ограду.

Кораль больше не существовал!