Таинственный сосуд времени

Пауль хотел сказать, что он не в силах вмешаться в Божий промысел, но голос ему не подчинялся.

Ребенок хрипло выдохнул, маленькое тельце изогнулось и тут же опало.

Он застыл и перестал дышать. На маленьком личике проступило выражение странного облегчения.

Мицци закричала хрипло и страшно, потом повернулась к Паулю и прошептала с затаенной угрозой:

– Сделай что-нибудь!

– Что я могу сделать? – пролепетал Пауль, переводя взгляд с бледного лица мертвого ребенка на пылающее лицо жены.

– Сделай что-нибудь! – повторила она чужим голосом. – Я знаю, ты можешь. Пусть он болеет, но только будет жив!

– Ты сама не знаешь, что говоришь! – прошептал Пауль испуганно. – Это греховные слова… греховные мысли!

– Сделай! – повторила она, не слыша его возражений. – Верни мне моего ребенка! Верни мне то время, когда он был жив!

Пауль схватился за голову и выбежал в мастерскую.

И снова в темном углу появилась еще более темная тень – тень человека с узким волчьим лицом, с зелеными пронзительными волчьими глазами.

Тень отделилась от стены – и превратилась в живого человека в черном камзоле.

– Примите мои соболезнования! – проговорил этот человек. – Я сожалею о вашей утрате.

– Жена словно сошла с ума, – отозвался Пауль, понимая, что говорит с самим собой. – Она хочет… она просто требует, чтобы я вернул ей ребенка.

– Чтобы вернули ребенка – или то время, когда он был жив?

– А это не одно и то же?

– Отнюдь… – Черный человек подошел к полке с готовыми изделиями, протянул руку, взял новую бутылку.

Пауль попробовал вяло протестовать – мол, бутылка еще не вполне остыла – но заказчик отмел его протесты властным движением руки, встряхнул бутылку…

И та оказалась вдруг наполнена чем-то темно-красным, искрящимся, переливающимся… вином или кровью? – невольно подумал Пауль.

А черный человек перевернул бутылку.

Ее содержимое начало выливаться, бутылка начала пустеть… но Пауль с удивлением увидел, что кровавое вино, вытекая из бутылки, нигде не появляется. Его нет ни на полу мастерской, ни на рабочем столе. Оно просто исчезает…

Вот бутылка опустела…

Тут Пауль услышал странный звук, донесшийся из соседней комнаты – и бросился туда, забыв о заказчике.

Он увидел Мицци, склонившуюся над кроваткой, услышал ее срывающийся, взволнованный голос:

– Он жив! Мой малютка жив!

В самом деле, как час назад, маленький Гейнц метался в постели, он дышал часто и неровно – но дышал…

– Ты сумел! – выдохнула Мицци, мельком взглянув на мужа. – Ты вернул его мне! Слава Богу!

– Не Богу… – холодея, проговорил Пауль.