Тайны и герои Века

Я лично поехал на «усмирение» этого своеобразного «бунта». Обратясь к агентам, я заявил им, что требую немедленно приступить к делу, что долг их повелевает исполнять беспрекословно распоряжения начальства, что присяга, ими принятая, дело священное. Из толпы послышались голоса: «Раз охранники его упустили, пусть теперь сами и разыскивают!»

Наконец, бунт был прекращен, и отобранные люди принялись за розыски.

В дальнейшем, рассказывая о перипетиях, связанных с нахождением тела Распутина, я изложу все то, чему я был свидетелем, ровно как и все то, что стало мне известно со слов прокурора петроградского окружного суда Ф. Ф. Нандельштедта.

Городовой, дежуривший близ дворца князя Юсупова, ночью услышал выстрелы, произведенные, как ему показалось, во дворце. Вскоре за этим городовой был позван во дворец, где его встретил какой-то господин, не вполне в трезвом виде, назвавшийся депутатом Пуришкевичем, и заявил: «Ты Россию любишь?» — «Так точно, люблю». — «И желаешь ей добра и счастья?» — «Так точно, желаю». — «Так знай, что сегодня убит Гришка Распутин!»

Городовой донес обо всем этом дежурному приставу, тот — далее начальству, после чего утром было приступлено к дознанию в присутствии прокурора Ф. Ф. Нандельштедта. При осмотре дворца были обнаружены следы крови на ступеньке небольшой боковой двери и сгустки ее по снегу от этой двери до решетки ворот. Присутствие этой крови прислуга объяснила тем, что молодой князь застрелил на дворе собаку, труп которой на следующий день был представлен в полицию.

В тот же день прокурор петроградской судебной палаты С. В. Завадский и Ф. Ф. Нандельштедт были вызваны к министру юстиции А. А. Макарову для представления сведений о данных, добытых дознанием. В прихожей у Макарова они заметили на вешалке серую походную шинель с погонами пажеского корпуса и тут же порешили, что у министра находится князь Юсупов, имя которого стоустая молва связывала с исчезновением Распутина. Они не ошиблись: Юсупов действительно находился в приемной, куда вошли прокуроры. Он казался взволнованным и мрачно настроенным. Вскоре князя пригласили в кабинет министра. Это обстоятельство несколько удивило представителей прокурорского надзора: правда, Юсупов приехал раньше их, но польза дела, во-первых, его годы, во-вторых (он выглядел года на 22–23), должны были подсказать Макарову принять прокуроров Палаты и Суда раньше его. Беседа министра юстиции с князем Юсуповым продолжалась недолго, минут десять примерно, после чего князь вышел из кабинета уже совершенно спокойным, без всяких признаков своего прежнего угнетенного настроения, и, обращаясь к нам, сказал: «Позвольте представиться, я князь Юсупов и приезжал к Александру Александровичу, очевидно, по тому же делу, что и вы. Мы переговорили с ним, и он даст вам соответствующие указания». Юсупов уехал, а прокуроры прошли к министру.

Ф. Ф. Нандельштедт не помнит точных слов министра, но смысл разговора был таков, что до тех пор, пока полиции не удастся обнаружить местонахождение Распутина, следственным властям не следует вмешиваться в это дело.

Дня через два полиция, как известно, нашла сначала галошу Распутина на одном из мостов Малой Невки, а затем и его тело, примерзшее подо льдом шагах в 20–30 от этого места. Прокурорский надзор был об этом извещен. Ф. Ф. Нандельштедт со следователем по важнейшим делам Середой поехали к месту находки трупа, где я уже находился.

Приехав в Малую Невку, мы застали уже там чуть ли не все власти Петрограда. Тело Распутина лежало на льдине, примерзнув к ней, в позе лицом вверх, с высоко поднятой правой рукой, точно не то кому-то угрожающей, не то благословляющей кого-то. Григорий был в шелковой синей рубашке, вышитой по воротничку желтым шелком (вышивка, как утверждали, весьма высокопоставленных рук). На теле его были обнаружены три огнестрельные раны, из которых одна была смертельной.

Когда, осмотрев труп Распутина, мы вошли к нему в дом, то застали здесь приготовленный стол для завтрака. Среди общего говора и шума все время раздавались звонки по телефону. Это поочередно звонили то министр юстиции Макаров, то министр внутренних дел Протопопов. Оказывается, что и эти высшие сановники бурно переживали факт находки тела Распутина.