Тайны Иномирска

— Ничего-то он не осознал, — сдал меня предатель-Рейдж. — Лучше бы врезала, быстрее бы дошло. Иначе продолжит топить за человеков, пускай и сам чуть не утоп за страдания ближних и дальних.

— Ого, каламбуришь, — беззлобно поддел его я и, покряхтывая, встал на ноги. — Схожу-ка я вниз, что ли. Кому попить? Кому перекусить?

— И попить, и перекусить, — живо отозвалась пребывавшая в блаженном неведении относительно моего несостоявшегося утопления Ида. Можно и без хлеба.[9]

— Договорились, — поспешно свалив от сверлившей меня взглядом парочки нелюдей, я потопал на нижнюю палубу, где находился бар и, пристроившись в конец длиннющей очереди, призадумался.

Нельзя сказать, что я обиделся на зелёнку или что она совсем уж неправа, но запугивание — это уже чересчур. Мы и без того скоро вляпаемся в очередную передрягу, а она нагнетает. Что с того, что я попытаюсь — заметьте, лишь попытаюсь — спасти чужих детишек? Они — наше будущее, цветы жизни, все дела.

Чем плохо?

— Эй, мальчик, тебя здесь не стояло, — грубо окрикнула меня красномордая тётка-«цветовод», сжимая в потной руке жабью лапку большеглазого дитятка. — Мы пришли первыми.

— Да, они первые, — задиристо подтвердила её товарка, утирая одутловатое лицо большим хлопчатобумажным платком и шумно сморкаясь. — Мы с Лёшей свидетели. Так, Лёшенька?

— Ага-ась, — захлопал глазами её собственный недоросль, задумчиво ковыряя в носу. — Они за на-ами, я всё по-омню.

— Никакого воспитания, — цыкнула третья женщина, упирая руки в бока. — Вот в моё время…

Количество попрекавших меня на чём свет стоит тёток увеличивалось в геометрической прогрессии и я, окончательно разуверившись в чистоте собственных помыслов, желании лечь костьми за молодняк и заодно в человечестве в целом, вернулся наверх, к благодетелям. Причём не сказать, чтобы удачно: Рейдж только-только затеял брачные игрища, возлагая большую и сильную ладонь на тощую лапку Фэй… за что и был немедленно оцарапан последней.

Царапины, впрочем, тотчас зажили.

— Что-то ты, мил друг, не весел, — поприветствовала меня литературной присказкой Фэй. — Опечалился чему?

— Всё фигня, ага, угу, — не стал отпираться я. — Такая прорва народу — не достояться. Оголодавшие, злые, взбешенные… Аж геройствовать расхотелось.

— Жа-аль, — рассчитывавшая на плотный перекус Ида подпёрла щеки ладошками и надулась: — Надышаться перед смертью, может, и нельзя, но наесться — вполне. Мы же умереть рискуем, верно?

— Умирай, — расщедрился я. — А я — выживу. Теперь уж точно выживу, безо всяких «если».

Вознаграждённый аплодисментами в четыре руки, я дурашливо поклонился и, приставив руку козырьком ко лбу, вгляделся вдаль. По моим скромным подсчётам, время Икс давно миновало, и пора было наступать всякой потусторонней фигне.

— Началось, — объявил Рейдж, зловеще щёлкая цепочкой старинных часов, невесть откуда взявшихся в руках. — Мы уже в Сквези.

Дышать сразу стало как-то тяжеловато: вязкий воздух забивал лёгкие, мешая нормальным вдохам, а голова сделалась подобной воздушном шарику, готовому уступить под натиском шаловливых порывов ветра. Внутренности тоже корёжило, сдавливало обручами и перемалывало в фарш, отчего я невозбранно согнулся напополам.

Что там испытывали другие незадачливые пассажиры — без понятия, но заполонившие теплоход стоны, проклятия и мольбы красноречиво свидетельствовали о том, что херово было всем. Некоторые даже, вроде, усиленно заблёвывали окружающую среду, правда, занятый собственными страданиями, я не мог знать наверняка.

Фэй с Рейджем, напротив, чувствовали себя сносно, возвышаясь над страждущими и, очевидно, выжидая начало нового этапа, несущего с собой смерть заурядностям и нехилый экспириенс[10] исключительностям. Оставалось надеяться, что силами наших благодетелей мы с Идой продержимся в нужной категории до конца.

Между тем, наш развесёлый «Котик» окутал густой туман, щедро добавляя к плохому самочувствию плохую же видимость. Зелёные островки по обоим берегам бесследно растворились в молочно-белой жидкости, словно мы плыли… пардон, шли не по реке, а киселю.

Обычные звуки тоже исчезли, схлопывая над нашими ушами железные шторы нетипичной для города тишины. Ни журчания воды, ни стрёкота насекомых, ни шелеста древесных ветвей. Чистейшая тишина вкупе с ощущением притаившегося в тумане нечта.

Всё по заветам хорроров, короче.

Долго наслаждаться тревожной атмосферой нам, однако, не довелось: вторгшийся в аномальную зону теплоход неторопливо пристал к берегу и неторопливо же сбросил трап. Мол, выкатывайтесь, пассажиры дорогие, всё готово к поеданию, играм на выживание и чёрт его знает чему ещё.

Наши попутчики постепенно приходили в себя, начинали вертеть головами, задавать миллионы вопросов, рьяно возмущаться безалаберностью капитана и шариться в телефонах. Многие угрожали звякнуть управляющей компании, плохими отзывами, сарафанным радио и прочим, но ни один не задумался над странностями происходящего.