Тайны моей сестры

– Уже хорошо, – говорит он, ставя передо мной тарелку. – Хочешь чего-нибудь выпить?

Я быстро поднимаю на него взгляд, но он предлагает мне газировку, а не «Шардоне». Я киваю, и он наливает воды мне в стакан.

– Я бы хотела поговорить о теле Кейт, – начинаю я, когда он садится напротив. – Что нужно сделать, чтобы его вернуть?

– Даже не знаю, – говорит он, барабаня пальцами по столу. – Будет организован процесс репатриации, а это может занять несколько недель. Если, конечно, ее тело вообще найдут.

– А его не нашли? – Я выпрямляюсь. – Получается, еще есть надежда, что она жива?

– Салли, – говорит он, кладя руку мне на плечо. Он всегда так делает, стоит мне хотя бы немного повысить голос. – Она мертва.

– А ты откуда знаешь? – кричу я, смахивая его руку. – Возможно, она лежит там где-то раненая и ей нужна помощь, а мы сидим тут и едим чертову лазанью.

– Никто не выжил, – говорит он. – Огонь вели как раз по тому месту, где они находились. Когда по телевизору говорят «пропала без вести»… В общем, я не стал объяснять тебе все в подробностях, потому что ты точно будешь не рада это услышать.

– Не стал объяснять?! – кричу я. – Я не ребенок, Пол. Конечно же, я хочу знать, что произошло с моей сестрой. Прекрати ходить вокруг да около и просто скажи правду.

Он опускает вилку и вздыхает.

– Уверена, что хочешь знать?

– Да, – отвечаю я и чувствую, что меня мутит.

– Что ж, – говорит он. – В Министерстве обороны сказали, что взрыв был настолько мощный, что многие тела просто… стерло с лица земли.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что, возможно, и не осталось никакого тела.

Его слова пулями пронзают кожу. Моя сестра, моя прекрасная, храбрая сестра. Я пытаюсь представить, какими были последние минуты ее жизни, и надеюсь, что все произошло быстро и она не страдала.

– Выходит, мы не сможем ее похоронить? – спрашиваю я, наблюдая, как Пол наваливает мне в тарелку гору мясной массы. – Получается, мы просто оставим ее там… разорванную на части?

Он опускает ложку и снова поглаживает меня по плечу.

– У тебя останутся воспоминания, – говорит он. – Она будет жить вечно вот здесь. – Он касается своего лба и одаривает меня такой идиотской покровительственной улыбкой, что хочется сорвать ее с его лица.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, идиот! – ору я, выскакивая из-за стола и направляясь бегом к лестнице. – Понятия не имеешь.

Я лежу в темноте и думаю о разорванном на куски теле Кейт, когда он входит в спальню и включает свет.

– Знаешь что, Салли, меня все это достало, – говорит он, тяжело садясь на кровать.

– Ох, можешь, пожалуйста, просто оставить меня одну?

– Нет, не могу! – кричит он, хватая меня за запястье. Он сжимает так крепко, что мне становится больно. – Я тебе не букашка, которую можно прогнать щелчком пальцев.

– Пол, отпусти, мне больно, – выдергиваю я руку.

Я смотрю на него. Еще никогда я не видела его таким злым. Его лицо перекошено, ноздри раздулись.

– Слушай, я знаю, что ты расстроена, – говорит он. – Но мне надоело постоянно держать тебя за руку. Мне нужна жена, а не чертова пациентка.

– У меня только что умерла сестра, – говорю я, закрывая лицо руками.

– Да! – кричит он. – Сестра. Которую ты вычеркнула из своей жизни из-за того, что она сказала что-то, что тебе не понравилось. Ты так со всеми поступаешь, Салли. Стоит сказать тебе что-то неприятное, ты сразу злишься.

– Неправда, – говорю я.

Почему он всегда на стороне Кейт? Много лет назад я рассказала ему о том, что сделала Кейт, а он все равно пытался придумать ей оправдание, сказал, что скорее всего, это несчастный случай. Мне было совестно ему говорить, но пришлось: надоело, что он считает ее святой. Но это ничего не изменило.

– Правда, – не сдается он. – За то время, что Кейт провела здесь, мы очень с ней сблизились. Она была раздавлена горем из-за смерти маленького мальчика в Сирии. Но ты же об этом не знаешь, да? Как ты сказала, когда мы только познакомились, тебе до смерти надоело слушать про то, какая у Кейт прекрасная работа. Ты просто ей завидовала, и это пожирало тебя изнутри.

Я зарываюсь в подушку, но он поднимает мою голову.

– Хватит меня игнорировать! – шипит он. – Сколько лет ты вытираешь об меня ноги? Нет уж, сейчас придется меня выслушать. Хотя бы раз в жизни посмотреть правде в лицо вместо того, чтобы убегать.

Сев в кровати, я смотрю на него.

– Кейт рассказала мне кое-что, – продолжает он. – Как ваш старик ее избивал. Ни один ребенок не должен подвергаться такому отношению.

От упоминания моего отца внутри все леденеет, и вдруг я слышу рядом его голос.

Она опасна, Салли…

Я закрываю уши ладонями, но Пол отрывает мои руки от головы.

– Нет уж! – кричит он, – На этот раз ты не пойдешь простым путем, как ты обычно это делаешь. Кейт очень за тебя волновалась, она пыталась тебе помочь, несмотря на то, что у нее самой были проблемы.

Я мотаю головой. Глаза застилает пелена слез, и я вытираю их тыльной стороной ладони.

– Она была в ужасном состоянии, – говорит Пол. – Произошедшее в Сирии сильно на нее повлияло. Ей снились кошмары, мерещились голоса и видения.