Тайны Парижа

Студент зажег свечу, которой он запасся, уходя из комнаты, и при ее свете Фульмен и ее спутники осмотрели весь будуар, салон и все остальные комнаты и этажи огромного дома. Он оказался совершенно пуст.

– Ну, – прошептала Фульмен час спустя после бесплодных поисков, – мы имеем дело с сильной женщиной.

– О, – вздохнул студент, – если бы нам удалось захватить Блиду… я потребовал бы с нее реванш за эту ночь. Я совершенно разбит, так они меня исколотили…

– Что касается Блиды, – вскричала Фульмен, – то она должна во что бы то ни стало рассказать нам все!

Арман в каком-то оцепенении машинально шел за ними. Вдруг Фредерик Дюлонг ударил себя по лбу.

– О, я догадался!

– О чем? – поспешно спросила Фульмен, повернувшись к нему.

– Вы ездили к Блиде?

– Да.

– На улицу Матадор, № 17?

– Да.

– И вам сказали, что она уехала с русским?

– В почтовой карете, вчера ночью.

– Ну, так это невозможно.

– Почему?

– Потому что граф Гоилов уехал в Голландию три дня назад; по крайней мере, мне так объяснила Блида вечером в день его отъезда.

– В таком случае, где же она?

– Ясно, – сказал студент с проницательностью, которой трудно было ожидать при его грубости и вульгарности, – что если нас провели и Блида принадлежит к числу наших мистификаторов, то она сочла благоразумным уехать…

– Это справедливо.

– Вместо того, чтобы покинуть Париж, она сочла самым лучшим скрыться в его окрестностях и покинула свое жилище на несколько дней.

– Париж велик, – прошептала Фульмен, – но я найду Блиду.

– А я, – сказал студент, – кажется, догадываюсь, где она.

Арман вскрикнул от радости, глаза Фульмен заблистали.

– Блида, – продолжал медик, – дитя улицы и сохранила, несмотря на богатство, слабость к студенческим ресторанам и, в особенности, к студентам.

– Значит, наши поиски ограничатся одним только кварталом?

– Подождите!.. Три месяца назад она безумно влюбилась в одного молокососа, который живет на улице Медицинской Школы, и я отдам голову на отсечение, что она нашла приют у него.

– Знакомы вы с этим юношей?

– Разумеется.

– Теперь нужно найти способ, – сказала Фульмен, – захватить Блиду.

Говоря это, танцовщица и ее спутники вышли из опустевшего дома, снова прошли по крыше и вошли в комнату студента.

Там Фульмен с минуту сидела молча, погруженная в глубокое размышление.

Наконец, подняв голову, она сказала молодым людям:

– Если вы положитесь на меня, в случае, если Блида окажется действительно на улице Медицинской Школы, то я клянусь вам, что добуду ключ от этой загадки.

– Будто, – заметил Арман.

– Друг мой, – продолжала Фульмен, – вы вернетесь домой вместе с г-ном Фредериком Дюлонгом и будете там ждать от меня известий.

– Почему я не должен идти с вами?

– Потому что в вашем присутствии я ничего не добьюсь от Блиды.

– О, будьте спокойны! – вскричал студент, сжимая кулаки, – я сумею заставить ее говорить, я…

Фульмен пожала плечами.

– Позвольте же мне действовать, – сказала она, – и не откажите дать кое-какие сведения.

– Спрашивайте…

– На какой улице живет студент?

– Улица Медицинской Школы, N 59.

– Его имя?

– Эмиль Дюпор.

– Ну, так едемте, – сказала Фульмен. – Вы, Арман, завезете меня домой, а затем моя карета развезет вас обоих по домам.

И танцовщица мысленно добавила:

«Решительно, интрига запутывается, так что я буду забавляться месяца два. Я рождена, чтобы вести романтический образ жизни».

На другое утро в девять часов Арман, всю ночь не сомкнувший глаз, начал засыпать, когда стук кареты, катившейся по мостовой двора, внезапно разбудил его. Минуту спустя вошел старик Иов.

– Госпожа Фульмен, – доложил он, – желает видеть господина Армана.

Молодой человек накинул халат и приказал просить танцовщицу. Фульмен вошла и подала ему руку. Молодая женщина была бледна и серьезна. Она села рядом с постелью Армана.

– Видели вы Блиду? – поспешно спросил он ее.

– Нет, – ответила Фульмен и жестом попросила его помолчать.

– Ну, – сказала она минуту спустя, – поговорим…

– О чем? – спросил он с удивлением.

– Чтобы лучше вести наши розыски, я должна расспросить вас о прошлом.

– Спрашивайте, – просто сказал он.

– Мое дорогое дитя, – продолжала Фульмен, – уверены ли вы, что не имеете врагов?

– Врагов! – проговорил он, все более и более удивляясь.

– Да, врагов ожесточенных, неумолимых, которые тайно преследуют вас…

– Я не должен, я не могу их иметь.

– Это странно!..

– Но объяснитесь же, Фульмен!

– Погодите. Итак, у вас нет врагов?

– Я не думаю.

– А у вашего отца?

Арман вздрогнул. Но, так как он не был посвящен в тайны ужасного образа жизни полковника, который тот так долго вел, то он, не колеблясь, ответил:

– Мой отец – лучший из людей; кто же может иметь что-либо против него.

– Тогда, – сказала задумчиво Фульмен, – не будем говорить об этом.

– Однако…

– Не спрашивайте меня, это бесполезно… Доверьтесь мне.

– Значит, вы не застали Блиды?

– Нет, но я напала на след Дамы в черной перчатке. Арман вскрикнул от радости.

– Она уехала из Парижа.

– Ах!