Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

– Ну и славненько! Ну и прелестненько. Честным пирком да в компании, – Радостно и неожиданно даже для себя, засуетилась Мари.

Святобор понял, что сбросила она с плеч тягот забот, а новые еще не взвалила и приглашает вечер этот провести без задумок.

– А почему нет? – Подумал он, скинул с плеч красный плащ и пошел раздувать костер и ставить на него вертел с еще недожаренным барашком.

А Мари веселилась и гнала из головы видения и картины страшного завтра и страшного послезавтра. Все успеем, все сделаем. Имею я право, хоть день и без забот? Когда все сделано. Когда рядом хорошая подруга и красивый парень. На небе ни облачка и с моря дует теплый ветер. Вокруг радуется народ, и ходят по кругу заздравные чаши. Всем радостно, что вот за маленьким костром на краю поляны сидит сама Солнечная Дева с валькирией и наверно с одним из Богов, а значит, все будет хорошо. Будет урожай, как сказал волхв и не будет войн и не будет набегов. Все будет хорошо под покровительством Богов.

А в темных замках Мараны, уже вызревал и поднимался Мор.

Часть вторая Чума

Высшее право часто есть высшее зло.

Теренций.

Глава 1 В предверии беды

Правление есть исправление. Кто же посмеет не исправиться, когда исправитесь вы сами.

Конфуций.

Все шло своим чередом, как и сговорились на острове у Раймона Посвященные. В Ойкумене происходила смена династий. Медвежьи роды отходили, отползали в свои воинские станы, за засеки, за горные перевалы, за высокие стены валов. Рубили рубежи и рубиконы.

Обживались, создавали свои поселения и посады, строили города и замки. На смену им повсеместно приходили Ангелы, занимая новые места и налаживая новый быт. Рвали старую Империю на куски. Каждый кусок обихаживали, холили, лелеяли, старились спасти от скверны. Где не получалось, где гниль пошла глубоко, там бросали все, уходили, отгораживались, как от болезни, как от горя неминучего. Мало того, там, на границе, вставали Стражи. Неподкупные, безжалостные, бессмертные и непобедимые. Все бурлило в этом котле, а люди и нелюди подливали в него горячей крови и сыпали приправу из ненависти и взаимных обид, сдабривая все сребролюбием и чванливостью. В эту дикую вакханалию включились и Братства. Роллан со своим Вехмом и инквизицией сам разбирался – кто прав, кто виноват, запалив, как и обещал костры по всему западу, от Испании до Баварии.

На Полабских землях Тевтонские Братья, наследники Гундомера, сцепились с епископами Рижскими, наследниками Альберта. Все скрутилось в страшный клубок. По дорогам Ойкумены рыскали шайки отбившихся от рук дружинников, промышлявших токмо разбоем. Местные князья, почувствовав вольницу, не подчинялись никому, скаля зубы на имперские города и замки, но, получив по оскаленным зубам, отползали в свои владения, затаив злобу. Горожане тоже не оставались в долгу и, сколотив свои отряды, пытались пограбить окрестности. Все шло ходуном, превращаясь в огромный Хаос, в недрах которого рождался новый порядок мира.

Среди этой круговерти по лесным дорогам Литвы, отгородившейся от всеобщего разгула дружинами князя Гедемина в сторону его новой столицы Вильно, скакал небольшой отряд воинов. Судя по внешнему виду, то ли наемников, ищущих достаточно богатого хозяина, что бы продать ему свое умение махать мечом, то ли поезд знатных господ, не боящихся путешествовать в нынешнее недоброе и неспокойное время.