Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

– Ну, вот ты и ответил сам! Богиня! – Она засмеялась озорно и заливисто, так, как умела смеяться только она, – Меня золотые кони Фаэтона принесли. Меня ж дыхание Смерти не касается. Я ж сестра ее. Иди. Иди ко мне ближе. Дай, обниму и поцелую в сахарные уста! За стихи твои, за поэмы твои, за книги твои великие. Чем занят сейчас маэстро? После, после. Дай обниму.

– Богиня!! – Он обнял ее порывисто, как молодой любовник, но поцеловал как высшее существо с благоговением, – Садись рядом со мной. Дай поглядеть в твои бездонные голубые озера. В них вся тайна севера.

– Нет, нет, – Замахала руками Мария, – Я тут в сторонке с подружкой поболтаю. Прервала вас. А вы говорят тут истории разные, байки рассказываете. Продолжайте. Мешать не буду. Потом поговорим. Я не сегодня домой собираюсь. Да и кони фаэтоновы улетели, когда теперь прилетят? – Она улыбнулась, гася знакомые всем хитринки в глубине глаз.

Она присела рядом с Жанной на низкой кушетке в глубине зеленого алькова, пропала из видимости всех находящихся в зале, и ее тут же забыли.

– Как тебе это удается? – Спросила ее Жанна.

– С годами и к тебе придет, когда поймешь, что по настоящему мы никому не нужны, – Печально ответила Мария, – Ну да мы не о том. Чем вы тут занимаетесь?

– Пытаемся забыть, что творится вокруг. Пытаемся убежать от дыхания Великого Мора. Пытаемся уклониться от неумолимой стальной косы нашей подруги… нет твоей подруги, Смерти. Или по крайне мере пытаемся развеселить друг друга до того момента, когда улыбка застанет на лице предсмертной маской.

– Очень весело, а главное, так ново и забавно. Как же вы это делаете?

– Мы рассказываем истории, по кругу. Истории про любовь и любовные приключения.

– Это что Джованни придумал? Пакостник и шалун! Вы так и рассказываете без отдыха или по ночам даете себе поблажку? – Вопрос повис в воздухе, потому что Жанна тут же уловила в нем подвох.

– Так вы что? Днем и ночью все говорите и говорите? Или иногда по спальням разбредаетесь, а может, едите когда? Кушаете? – Мария гнула свою линию.

– Нет, конечно, едим и спим как всегда, – Уверенно уточнила Жанна.

– А шалун к тебе-то в койку еще не запрыгивал? Впрочем, он тебя тоже в ранг Богинь произвел. Муз своих. Он от тебя вдохновение черпает. Ладно, смущаться. Что наш проказник сейчас пишет?

– Так ты считаешь, что он весь этот курятник уже истоптал? – Глаза у Жанны округлились.

– Конечно. Милый ты мой невинный воитель. Он для этого им и байки страшные про последние дни вперемешку с проказливыми рассказами плетет. А рассказчик он хоть куда. Они ж уже с жизнью простились. Тут он им последнюю радость предлагает перед смертью. Перед ней, холодом могилы веющей, все долой! И стыд. И заветы предков, и обряды, и обычаи. Хлебай полной ложкой утехи жизни. Рядом красавец Джованни со своими кобелями, только бери. Для него же и его шайки полное удовольствие. Он им еще предложит в нимф и вакханок поиграть. Мистерии Сибилловы попраздновать…Ладно не наше дело. Чем занят он между кроватными подвигами?

– Пишет обо всем этом книгу новую. Как бишь ее назвал? – Жанна, как всегда, смешно наморщила носик, – Вспомнила – «Декамерон». Такой сборник проказ любовных.

– Ладно, пойди, шепни ему на ухо, что я его в саду жду. Он козликом поскачет. А я пойду там, в беседке подожду, у фонтана, – Она встала и незаметно вышла.

Проходя по саду, Мария видела уединившиеся парочки, распаленные рассказами Боккаччо.

– Скоро они уединяться-то престанут, – Подумала она, – На миру не только смерть, но и любовь красна. Тем более в преддверии смерти. Скоро они ей все вместе займутся, как во всех городах и Соборах ныне. Нет не старые это обряды, а бесовское все. Пора! Ой, пора все это прекращать. Огнем и мечом.

– Ты звала прекрасная! – Джованни стоял у ее ног, преклонив колено.

– Фу ты, чуть не испугал. Задумалась я, о чем-то своем. Садись вот здесь, напротив. Я тебя сюда не ворковать позвала. Такое вот дело у меня к тебе. Знаю, что ты свои рассказики на бумагу кладешь…, – Она остановила его жестом руки, – Клади, то дело твое. От меня же к тебе две просьбы, два поручения, наказа два. Первое. Напишешь книгу о старых богах, все о них вспомнишь и изложишь. В деле этом тебе старик Пилат поможет. Ты голову-то удивленно не вскидывай. Пилат поможет, он много чего знает, много чего помнит, то, чего все теперь забыть норовят. Это тебе мой первый наказ. Второе. Напишешь трактат, книгу, сочинение. Приври, коли захочешь. Назови ее так «О знаменитых женщинах». В ней опишешь сто лучших из нас, что в мире этом жили. Половину я тебе дам, половину сам выбери по вкусу своему. Ври, как можешь. Главное чтобы помнили, что не только вы мужики мир создавали. Понял?

– Понял Божественная. Все выполню. Пока не выполню, не умру.

– Просьба еще к тебе. У Петрарки… помнишь такого? Так вот у него Лаура его умерла. Великий Мор крылом задел. Так случайно. Ты его пригрей, обласкай. Возьми под свою опеку. Он хороший парень и стихи не плохие пишет.

– Выполню Мария, обещаю. Ты еще с нами побудешь?