Тайны старой аптеки

– Я ненароком выдал себя. Когда уже почти все было готово к проведению эксперимента, я был так взволнован, что проговорился. Я сказал «мое тело». Лазарус сделал вид, что не услышал, но ты ведь знаешь: он совсем не умеет притворяться. Для меня стало очевидно, что он решил мне помешать – сперва провести «перемещение», а после уничтожить все Горькие пилюли, освободившись от меня раз и навсегда. Я не мог этого допустить.

– И ты подставил его! Заставил меня поверить, что мой отец – злодей! Что он планирует кошмарные вещи! А затем избавился от него моими руками!

– Он подвел меня! – воскликнул прадедушка. – Я сделал его тем, кем он был, Лемюэль! Гениальный Лазарус Лемони… но на деле он оказался посредственностью, а вся его гениальность – это я. Все лучшие идеи посещали его, когда он принимал Горькую пилюлю. Как жаль, что нестареющее тело так и не обрело жизнь…

– Но у тебя был запасной вариант, верно?

Прадедушка кивнул.

– Ты очень похож на отца, Лемюэль. В тебе живет искра – ее лишь нужно было раздуть и направить пламя.

– Лишившись нестареющего тела, ты решил захватить меня?

– «Захватить» – это так грубо.

– Почему за все эти годы ты до сих пор меня не захватил?

– Ты редко принимал Горькую пилюлю – нужен был регулярный прием. А редко ты ее принимал, потому что у тебя не было цели, как у твоего отца. Впрочем, я дал тебе такую цель…

– Хелен…

– Глупая девчонка, за которой ты вечно бродил тенью. Она была тем самым рычагом, который мне требовался, чтобы заставить тебя регулярно принимать пилюли. Еще бы – ведь ты так надеялся, что я помогу излечить ее гротескиану. Помню твой жалобный скулеж: «Ты ведь излечил эту болезнь однажды, расскажи, как излечить ее, как спасти мою Хелен…»

– А ты говорил, что «не можешь вспомнить». И выдавал мне по ингредиенту за год! Ты всегда знал, что нужно, чтобы вылечить Хелен!

– Разумеется. Но как я мог тебе выдать тайный ингредиент? Ты бы приготовил лекарство, и я стал бы тебе без надобности. Ну а пока она болеет…

– Пока она болеет, я вынужден пить Горькую пилюлю… Как ты заразил ее?

– О, это был не я. Это некий приятный мистер с твоим лицом. Однажды мы свели знакомство, и он признался, что ищет повод для шутки. Я посоветовал ему такой повод. Шутка вышла неплохой. Вот только я не учел, что ты весь в отца, Лемюэль. Как и он, ты решил меня предать.

– Предать?!

– Полагаю, в какой-то момент ты догадался, что за моими отказами помочь тебе с лекарством от гротескианы что-то стоит, и связался с проходимцем, с этим Блоххом! Я знаю, кто он, ученик Паппеншпиллера. Правда вот, ты не учел, что он лжец и обманщик. Он обещал тебе недостающий ингредиент, сказал, что это какой-то светлячок из джунглей.

Лемюэль не спорил.

– А разве нет?

– Разумеется, нет. Ты всегда был таким доверчивым, Лемюэль.

– Что же это тогда, если не светлячок?

– Я знаю, что ты делаешь, Лемюэль, – усмехнулся прадедушка. – Неужели ты думал, что это сработает? Что я проговорюсь?

– Я не думал, что ты проговоришься, ведь тогда…

– Ты избавишься от меня, как пытался избавиться твой отец. Но ты не можешь. Какая забавная ирония: ты раскрыл мой замысел, но ничего не можешь с этим поделать, ведь без меня тебе не раздобыть мой тайный ингредиент. Ты боишься, что я «захвачу» тебя, заберусь к тебе в голову, но ты так и не понял, Лемюэль. Я уже там. Нужно только сделать так, чтобы я остался там навсегда. Мой несчастный наследник, милый глупенький Лемюэль, ты ведь знаешь, что с моим исчезновением, исчезнет последний шанс вылечить Хелен.

– Знаю. Твой план безупречен… твой злодейский план. Ты же был одним из них, не так ли? Злодеем Золотого Века?

Прадедушка фыркнул.

– Не говори ерунды, Лемюэль. Я не был одним из них – эти посмешища мне и в подметки не годятся. Кто из них смог пережить собственную смерть?

– Ты изобрел побочные эффекты. Ты травил жителей этого города много лет. Почему ты так ненавидишь Габен?

Вот тут прадедушка снял добродушную маску, и его лицо исказилось в гримасе ненависти.

– Я спас этот город. Не доктора, не какой-нибудь местный гений! Я! Я избавил их от гротескианы, изобрел лекарство, остановил пандемию! И как эти мерзавцы отплатили мне? Они вручили мне ключ от города, а затем… отобрали его. Новый бургомистр решил стереть все воспоминания о гротескиане, решил, что жизнь не вернется по-настоящему на эти грязные улицы, пока все будут помнить. Они уничтожили любые упоминания о гротескиане, о моем лекарстве. И она не видела в этом ничего ужасного! Она говорила мне: «Забудь, все это в прошлом, давай будем жить дальше и любить друг друга…» Забыть? Жить дальше? Она первая меня предала.

– Все это очень несправедливо, прадедушка, – согласился Лемюэль. – Ты прав. Ты спас этот город, а он тебя вычеркнул.

– Рад, что ты понимаешь, Лемюэль.

Лемюэль достал из кармана часы. Без пяти минут полночь.

Прадедушка искоса взглянул на него.

– Я знаю тебя, Лемюэль. Ты что-то задумал. Не делай глупостей. Помни: только я знаю, что это за недостающий ингредиент.

– Я помню, прадедушка. И ты прав: я кое-что задумал.

– Лемюэль…