Тайны старой аптеки

– Нет, послушай. Все изменилось. Во время освобождения отца Хелен пережила потрясение. Прошло уже два дня, а она до сих пор…

– Она перешла в новую стадию, – понял прадедушка. – Возвращения больше не происходят.

– Я должен спасти ее, пока еще можно… мою милую Хелен… я не могу допустить, чтобы болезнь победила.

– Что ты задумал, Лемюэль? – осторожно спросил прадедушка.

Лемюэль кивнул на стол. На нем лежала разбитая рамочка с каминной полки, рядом лежала бумажка: «Самая горькая пилюля в аптеке». Пилюли там не было.

– Что ты сделал? – потрясенно проговорил прадедушка. – Ты… уничтожил ее?

Лемюэль потянулся к карману и уже отчетливо дрожащей рукой достал пилюлю.

– Ты думаешь, что у меня нет выбора, прадедушка.

– Лемюэль, послушай…

– Но у меня он есть. Это ужасный выбор, и тем не менее я его сделаю. Я долго думал об этом. Ответь мне только на один вопрос: недостающий ингредиент здесь? В аптеке?

– Я не скажу, Лемюэль.

– Молю тебя, хотя бы один раз в жизни, скажи правду. Если бы ты решил приготовить лекарство от гротескианы, ты смог бы его сделать? Последний ингредиент в аптеке?

Прадедушка кивнул.

– Сколько времени понадобилось бы тебе, чтобы сделать лекарство, с учетом того, что все прочие ингредиенты готовы?

– Нужно было бы лишь их смешать в правильной пропорции и добавить недостающий.

– Это я и хотел услышать.

– Что происходит, Лемюэль? Мне все это очень не нравится.

– О, то, что я сделаю, тебе понравится, прадедушка. Я дам тебе то, что ты хочешь. Я выпью Самую горькую пилюлю.

– Зачем тебе это? Почему готов пойти на это, если знаешь, что тебя не станет. Новая личность полностью заместит старую. Ты исчезнешь навсегда.

– Ради Хелен. Я больше не могу видеть, как она страдает. Я не могу допустить, чтобы она навсегда осталась такой. Если ты получишь желаемое, ты сделаешь лекарство?

– Я сделаю лекарство.

– Поклянись!

– Клянусь, что сделаю лекарство для Хелен.

– Сразу же, как обретешь это тело?

– Сразу же. Клянусь.

– Старый лжец. Как жаль, что нет такой клятвы, которую ты бы не смог нарушить.

Прадедушка нацепил очки и в волнении наклонился вперед.

– Мне нет смысла лгать, Лемюэль. Если я получу желаемое, я сразу же вылечу Хелен – мне не нужна болеющая гротескианой женщина в моей аптеке.

– Что с ней будет после этого?

– Хочешь правду? Что ж, мне они здесь не нужны, и я не стану притворяться для нее тобой. Я дам им со старухой достаточно денег, чтобы они смогли начать новую жизнь, и вышвырну их вон.

– Меня это устраивает. Я не хотел бы, чтобы она жила здесь с тобой.

– Ты и правда решился, Лемюэль?

Лемюэль обвел взглядом провизорскую.

– Мне страшно. Я не хочу умирать, но все должно закончиться сегодня. Это была не такая уж и плохая жизнь, потому что в ней была она. Подумать только, мне понадобился лишь один день, чтобы завершить все свои дела. Единственное, что я хотел бы – это попрощаться с ней, еще раз ее увидеть, но, вероятно, так, как есть, действительно лучше. Если бы я увидел ее, мне бы не хватило сил. – Лемюэль посмотрел на старика и печально улыбнулся. – Помни о своей клятве. Прощай, прадедушка.

– Лемюэль, постой, я и не думал, что ты…

Лемюэль не слушал. Сунув в рот пилюлю, он ее проглотил. В тот же миг его рот и горло наполнились такой горечью, что казалось, сейчас все зубы повыпадают и язык оторвется. На губах выступила пена.

В голове появилась последняя мысль: «Ради Хелен», а затем Лемюэля не стало.

Господин Лемони поднял голову, моргнул, и губы сами собой продолжили фразу:

– …и правда на это решишься.

Он поднял руку, удивленно поглядел на нее, повел пальцами. Какое странное, забытое ощущение.

Приложив ладонь к груди, господин Лемони прислушался: сердце колотится… Он сделал вдох – послушал, как он звучит… прекрасно… сделал выдох… столь же прекрасный звук.

Господин Лемони все еще не верил: этот болван на самом деле сдался?! Глупая бессмысленная любовь! Именно она – это настоящее безумие!

Он боялся, что будет какой-то подвох, но все было по-настоящему!

Господин Лемони ощутил ни с чем не сравнимое счастье. Такое чувство бывает, когда тебе снилось, что ты умер, а потом просыпаешься и осознаешь, что все это был просто сон.

– Я жив… я…

Господин Лемони поднялся на ноги. Повернувшись к стоящему на столе черепу, он снял парик и водрузил его на голову. После чего сунул руку в карман и достал зеленые очки, которые тут же переместились на нос.

– Я вернулся!

***

Джеймс не шевелился. Он лежал на холодном полу провизорской, боясь двинуться, боясь открыть глаза.

Лемюэля больше не было, а меж столами расхаживал этот монстр, ворча о том, какой здесь беспорядок.

Джеймс провел все время в сознании и с трепетом слушал. Беседа Лемюэля и прадедушки звучала, как бред помешанного: аптекарь будто разговаривал сам с собой, в провизорской звучал только его голос, и до последнего мгновения Джеймс не верил, что все это происходит взаправду.

Но теперь…

Господин Лемони сделал то, о чем писал в своем дневнике, а Лемюэль – то, о чем говорил ночью. Он умер.