Тайны утерянных камней

«Восьмилетний мальчик погиб под колесами авто. Водитель скрылся»

В другой заметке кто-то подчеркнул приводимые там слова одного из жителей дома: «Просто очередная ночь в „Ланкастере“». Именно эти слова произнесла Стар, рассказывая о гибели своего отца.

К газетным вырезкам был еще прилеплен небольшой желтый стикер. Стар исписала его мелким почерком с обеих сторон.

«Прости, что я солгала тебе, Джесс. Шанс действительно был моим лучшим другом. В тот вечер я пришла к вашей квартире, и Шанс впустил меня, потому что я была очень испугана и расстроена. Он сказал, что я могла бы жить вместе с вами. Мне ужасно жаль, Джесс! Я тогда вспомнила, что дома у меня остался второй бонсай — единственное, что осталось у меня от мамы. И Шанс решил сходить наверх вместе со мной. Но когда мы открыли дверь, мой отец лежал на полу, и кто-то с ним творил что-то ужасное. Мы убежали оттуда со всех ног. Шанс схватил меня за руку и помчался, кажется, туда, где ты работала. Но когда внезапно перед нами вылетела машина, он оттолкнул меня с дороги. Он спас мне жизнь. Не знаю, какими словами выразить то, насколько я сожалею, что отняла у тебя сына. На его месте должна была быть я».

Ниже было небольшое пустое пространство, как будто Стар уже закончила послание, но потом решила еще кое-что добавить:

«Думаю, именно ты должна была узнать, что там, внутри сарая. Люси насчет всего была права — за исключением единственной вещи. Это она потерянный конец. Надеюсь, ты сумеешь ее простить. Она все же хороший человек.

Стар».

Тени между тем рассеялись, в комнате воцарилась тишина, и снова стало тепло. Его там больше не было. Джесс сжала в руке заметку, но перед глазами все так расплывалось от слез, что невозможно было читать. Он покинул квартиру, чтобы помочь лучшему другу, и бежал он за помощью к матери. Джесс закрыла лицо руками, дыша долгими прерывистыми вздохами, пока слезы не отступили.

Джесс снова перечитала записку. «Это она потерянный конец». «…Узнать, что там, внутри сарая».

Она пробежала глазами статью, но не нашла там ничего нового для себя. Машины никто не засвидетельствовал, за исключением одного человека, сообщившего полиции, что видел красный автомобиль с бананово-желтым капотом. Джесс вонзила ногти в бедра, потом снова схватила статью. «Узнать, что там, внутри сарая», — повторила она про себя.

Она выскочила из комнаты и торопливо спустилась по лестнице. Иби с Люси сидели друг против друга за кухонным столом, держа в руках игральные карты. Джереми с очень огорченным видом горбился на стуле у окна, обхватив голову руками.

Джесс подергала себя за мочку уха, ощутив неожиданную пассивность в теле, — все ее существо словно отказывалось сделать то, о чем писала Стар. Она боялась увидеть, что находится внутри сарая. Боялась, что увиденное там просто разорвет ее на части.

Она посмотрела на Иби:

— Мне казалось, Джереми повез вас домой.

Та прищурилась, и вокруг ее глаз разбежались морщинки.

— Отец Джереми вроде бы видел, как Стар утром садилась в автобус. — Она тепло улыбнулась, взглянув на Джереми. — И мы решили, что можем вам здесь пригодиться.

Джесс казалось, будто она балансирует между двумя мирами и никак не может удержать равновесие. Кашлянув, она указала рукой на второй этаж.

— Мой сын… — начала она. — Он был…

Она осеклась. Люси сжала губы в тоненькую полоску. Иби опустила карты на стол картинками вниз и сложила руки на коленях. Джереми уставился в окно. Их молчание усилило в ней волну эмоций, на время словно сковавшую ее язык.

Джесс помахала в воздухе заметкой:

— Что у вас в сарае?

Люси недоуменно сдвинула брови:

— Милочка, я уже столько лет туда не заходила!

— Почему?

Люси поднялась из-за стола и медленно подошла к ней.