Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор

Ни та, ни другая сторона не собирались сражаться. Но случилось так, что воины Митридата погнались за оленем. Наперерез бросились римляне. Завязалась стычка, которая переросла в сражение. Царские воины одолели римских стрелков-велитов. Тяжеловооруженные легионеры требовали вести их в бой. Но Лукулл не решился рискнуть всей армией. Он сам спустился на равнину, остановил бегство и отогнал понтийцев. Итак, Лукулл опять победил. Провинившихся же велитов заставил вырыть большой ров, перед которым тек ручей. Так Луций получил нечто вроде полевого укрепления.

В это время римлянам изменил скиф Олкаба – тот самый, что спас конницу Лукулла от поражения. Плутарх называет его дандарием (племя, жившее на берегах Азовского моря). Историк говорит, что хитрый варвар еще раньше поспорил с кем-то из своих: он хотел убить Лукулла и положить конец войне (Аппиан, к слову сказать, сомневается в этой версии). Митридат сделал вид, что гневается на Олкабу. Скиф перебежал к римлянам и оказал им массу услуг. Лукулл допускал его на военные советы, позволял обедать рядом с собой, даже делал участником тайных совещаний. И вот однажды во время полуденного отдыха Олкаба прошел к палатке полководца и потребовал, чтобы его впустили к Лукуллу. На поясе у скифа висел обычный кинжал-акинак. Охранники заподозрили неладное и в аудиенции отказали. Олкаба настаивал:

– У меня важные новости!

Охрана осталась непреклонна.

– Самое важное для Лукулла – быть здоровым и невредимым! – воскликнул Менедем, слуга полководца. Так Луций был спасен.

Настойчивого варвара заподозрили в попытке покушения. Олкаба почувствовал это. И тотчас бежал на окраину лагеря, где его ждал подготовленный слугами конь. Варвар вскочил на коня и ускакал к Митридату. Вслед за ним собрался бежать другой скиф из разряда перекати-поле: Собадак. Но его вовремя схватили. Лукулл казнил Собадака.

Олкаба выдал Митридату многие тайны римлян. Эта измена хоть немного компенсировала многочисленные потери, которые понес Митридат из-за предательских действий своих слуг и подданных.

Войска Евпатора вели с врагами ожесточенную перестрелку. Римляне отбивались. Их позиции защищали ров и ручей.

Перестрелка оказалась для квиритов столь удачной, что несколько понтийских отрядов ударились в бегство. Велиты кинулись их преследовать, наводя панику на врага. Митридат лично выехал из своего лагеря и стал укорять трусов. Те повернули и атаковали врага так бойко, что теперь уже легионеры бежали вверх, в горы.

Митридат повсюду разослал известия об этой победе.

Положение Лукулла постепенно становилось все более незавидным. Чувствуя недостаток в продовольствии, он послал за хлебом в Каппадокию 10 когорт под началом Сорнатия. Эту провинцию опять захватили римляне и союзные им галаты.

Митридат приказал перехватить римлян. Большую часть конницы Евпатор отправил кружным путем в Каппадокию, чтобы разгромить продовольственные отряды Сорнатия. Но предводитель понтийской конницы Менандр оказался плохим начальником. Он встретил римский отряд в теснине и тотчас атаковал, не соображая, что делает это в невыгодных для себя условиях. Легионеры успели перестроиться из походной колонны в боевой порядок. Началось правильное сражение, и преимущество сразу оказалось на стороне римлян. Кони только мешали понтийцам. Часть врагов квириты рассеяли, другую часть перебили. Лишь немногие вернулись в лагерь царя. Они распространяли преувеличенные слухи о масштабах поражения.

Между тем Лукулл снарядил новую экспедицию за хлебом. Ее возглавлял Адриан. Митридат опять выслал конницу под началом Менемаха и Мирона. Но кавалеристы были изрублены доблестными легионерами. Царь пытался скрыть размеры беды. Однако когда Адриан торжественно проследовал мимо его лагеря в сопровождении множества повозок, груженных продовольствием и добычей, царь впал в меланхолию. Его солдат охватил страх. Вдруг выяснилось, что крупная армия Митридата – это всего лишь разношерстное ополчение, плохо подготовленное к сражениям против римских головорезов. Лучшей частью армии являлась конница. Но ее-то первой и разгромили римляне.

Было решено немедленно отступить. Митридат посвятил в свои планы ближайших друзей. Те, как водится, все испортили. Стали посреди ночи вывозить багаж из лагеря. Имущества было много. У ворот произошла давка. Вьючные животные мешали друг другу. Шум разбудил ополченцев, и началась паника. Трусы бросились к лагерным укреплениям и стали их рушить, разбегаясь во все стороны. Подлецы действовали иначе. Толпились у ворот, избивали офицеров и пытались поживиться добычей. Не щадили никого. «Полководцу Дорилаю, у которого только и было, что пурпурное платье на плечах, пришлось из-за него погибнуть», – с грустью пишет Плутарх. Это был тот самый Дорилай, что храбро сражался в Беотии во время Первой Митридатовой войны. Тогда он избег смерти, чтобы нелепо погибнуть спустя полтора десятилетия от рук разнузданной черни. Попутно затоптали насмерть жреца Гермея.