Тайны Востока

Кутузов и здесь остался верен себе и, искусственно затянув свое прибытие в столицу Османской империи, прибыл в нее только после того, как собрал подробные характеристики на всех тех людей, с которыми ему предстояло работать. Пока он вел бесконечные переговоры, более двух десятков молодых и не очень приметных людей снимали планы местностей, места возможной дислокации войск, координаты колодцев и все то, что надлежало знать в военном ведомстве. Именно через Кутузова уже несколько позже были получены достоверные сведения о деятельности султана-реформатора и о проведенных им военных преобразованиях.

Главной задачей Кутузова было сохранение мира и добрых отношений с Высокой Портой, поскольку Россия очень нуждалась в передышке после долгих тяжелых военных лет. Кутузов сразу расположил к себе очень образованного и хорошо разбиравшегося в людях султана Селима III и, используя хорошее расположение восточного владыки, сумел предотвратить нежелательное сближение Османской империи с Францией. По сути дела, именно он заложил основы первого союзного договора между вечно воюющими друг с другом странами в 1799 году.

Будущий полководец сумел многое сделать, и в значительной степени его успехи предопределялись той широкой агентурной сетью, которую он и его доверенные люди сумели создать в Османской империи за весьма короткий срок. Не раз после вечернего намаза к российскому послу под покровом ночной темноты приходили «неустановленные лица из турок, с которыми посол имел разговор на ихнем бусурманском языке, всех прежде удалив». Именно эти лица сообщали Кутузову о сильных и слабых сторонах османских пашей и чиновников, на чем он так умело играл.

Впрочем, он не только слушал, но и говорил. И в своих беседах с Селимом III все чаще заводил речь о необходимости для России иметь в Крыму сильный флот. Говорил он об этом с такой уверенностью, что у внимательно слушавшего его султана не оставалось никаких сомнений в том, что Крым Россия никому и никогда не отдаст.

Кутузов завел тесные знакомства со многими влиятельными придворными, которые стояли за реформы, и далеко не случайно Рамиз-бей и Манук-бей нашли свое спасение во время янычарского бунта 1807 года в России. Завел он полезные знакомства и с армянскими купцами, которых было в османской империи множество. «Зачем приходили, — докладывали султанские шпионы своим начальникам, — неизвестно, но многие уходили удовлетворенными…»

Но… не все шло так гладко, как хотелось бы, и с первой же встречи невзлюбивший Кутузова влиятельный вице-адмирал Шеремент-бей установил за ним постоянное наблюдение. Однако осторожный Михаил Илларионович очень быстро заметил слежку и стал еще более осмотрительным. Что, впрочем, не помешало ему совершить самый дерзкий поступок, на который только можно было решиться в Стамбуле. Ничтоже сумняшеся, Михаил Илларионович отправился в… гарем!

Да, это было сверхопасно, но игра стоила свеч, поскольку переговоры по торговому тарифу и определению размеров пошлины за проход через Проливы зашли в тупик. Долго бился Кутузов, но тяжелый дипломатический воз оставался на одном месте. И тогда он решил действовать через гарем, который уже много раз оказывал влияние на всю европейскую, а зачастую и на мировую политику.

Кутузов встретился с матерью Селима III Мирхи-шах, дочерью православного священника из Грузии, очень образованной и умной женщиной. В свое время она была похищена разбойниками и продана в сераль. Однако красота и общее развитие быстро выдвинули ее на первые роли, и она стала любимой женой и советником султана Мустафы III. На встречу с Кутузовым она пришла не одна, и о ее спутницах стоит сказать особо. Одна из них была сама Нахши-диль, знаменитая Эмэ де Ривери, которая была не только любимой супругой предшественника Селима III султана Абдул Хамида I и матерью султана-реформатора Махмуда II, но и кузиной Жозефины де Богарне, а значит, и родственницей Наполеона! Второй спутницей Мирхи-шах была родная сестра Селима III, дочь Михри-шах Хадиджа-ханум, прекрасно образованная и очень общительная собеседница, которая по какому-то странному стечению обстоятельств очень часто принимала в своих покоях жен европейских послов.

В течение целого часа женщины слушали учтивую и в то же время очень содержательную речь русского посла, так блестяще говорившего по-турецки. И хотя Михаил Илларионович и не думал ломиться в открытую дверь и весьма искусно завуалировал свои пожелания, его прекрасно поняли. За цветистыми фразами посла Мирхи-шах очень быстро уловила его намеки на важность развития торговли в Константинополе.