Тайные страсти. Книга 2

– Я её, действительно, не люблю, – сказал Себастьян, доставая второй бокал для Мартина, – но она умеет, вести себя таким образом, что… как бы это объяснить… что после очередной ссоры с Марией Алехандрой по поводу Фернандо – я уже рассказывал тебе о её нелепых подозрениях – меня вдруг, сам не знаю почему, потянуло к ней. Я приехал и…

– И она тебя утешила так успешно, что ты захотел приехать и второй раз, – догадался Мартин. – Дружище, эта история стара, как мир. Но что ты теперь собираешься делать? Хочешь, я поговорю с Марией Алехандрой?

– Это бесполезно, Мартин, всё это уже бесполезно, – досадливо отмахнулся Себастьян, – и она права в том, что уже много раз прощала меня и, в своё время, не бросила даже тогда, когда узнала о том, что ребёнок Дельфины может быть и от меня. Теперь уже ничего не поправишь. Ошибается же она только в одном, но именно это никакой женщине и не объяснишь…

– Что ты имеешь в виду? – спросил Мартин.

– Я имею в виду, что начальной причиной всей этой истории послужило поведение самой Марии Алехандры. Ты знаешь, что я люблю Фернандо, но ты даже и представить себе не можешь, какую сцену она нам устроила, когда стала выгонять его из моего дома. Что с ней случилось, и кто вбил ей в голову эти нелепые подозрения о его связях с колумбийской наркомафией? Знаешь, Мартин, такие женщины, как она, целиком отдаются во власть одной мысли или одного настроения и потом их уже никак не переубедишь. Давай выпьем.

Они чокнулись, и Себастьян мгновенно запрокинул голову.

– Но тогда у тебя остаётся ещё один шанс, – осторожно заметил Мартин, немного отпив и поставив свой бокал обратно на стол.

– Какой?

– Тебе надо убедить Марию Алехандру в нелепости её подозрений по поводу Фернандо. Поняв, как она была неправа, она почувствует себя виноватой и тогда…

– И тогда простит мне мою измену? – криво усмехнулся Себастьян. – Нет, Мартин, боюсь, что теперь уже, действительно, ничему не поможешь. Какой же я идиот! – вдруг застонал он, обхватив голову руками. – И как же я довёл до всего этого! Нет, всё справедливо, так и должно быть – и за каждую ошибку должно следовать неизбежное наказание… Будь оно всё проклято!

Глава девятая

– Здравствуй, Тересита, – сказал отец Фортунато, выходя из ризницы, расположенной позади алтаря. – Давненько я тебя не видел.

Дело происходило после утренней мессы, и церковь уже опустела. Яркие лучи утреннего солнца весело пробивались сквозь цветные витражи окон, придавая всему помещению загадочный и романтический антураж.

– Здравствуйте, святой отец, – робко отвечала девушка, поднимая на него, затуманенные печалью глаза. – Я пришла исповедаться.

– Что-нибудь случилось?

– Да, святой отец.

– Ну что ж, тогда пойдём в исповедальню.

Отец Фортунато привел Тересу к небольшой кабинке, и, предложив ей зайти в одно отделение, вошёл во второе. Теперь их разделяло только узкое, зарешечённое оконце. Девушка была явно взволнована, и священник отчётливо слышал её бурное, прерывистое дыхание.

– Слушаю тебя, дочь моя.

– Я согрешила, падре, и согрешила так, что теперь мне стыдно в этом признаться.

– Нет такого греха, в котором нельзя было бы признаться на исповеди. И нет такого греха, который бы не смог отпустить наш всеблагой Господь. Рассказывай, девочка.

– Я опять сошлась с Фернандо и теперь вновь живу у него.

Священник был так изумлён, что не мог в это поверить. Он столько времени убеждал Тересу в греховности этой связи – и ведь она искренне раскаялась и даже решила принять постриг! Что же теперь – все его старания были напрасны, и слово Господне не имеет никакой силы перед коварными речами молодого ловеласа?

– Расскажи, как это произошло, – глухо предложил он.

– Это было после моего последнего визита к вам, святой отец, – сбивчиво заговорила Тереса. – Он встретил меня возле самых дверей церкви, посадил в такси и повёз к себе домой…

– И ты не сопротивлялась этому насилию? Или всё это было добровольно?

– В душе я сопротивлялась, падре, – явно смутившись такому вопросу, ответила Тереса, – но не смогла устоять.

– Что было дальше?

– Мы… мы снова стали любовниками. На следующий день я собрала свои вещи и вновь переехала жить к нему.

– Но ведь ты же помнишь, чем это кончилось в прошлый раз? – не удержался от раздражённого вопроса отец Фортунато.

– Конечно, помню… – чуть слышно ответила она.

– Так неужели это тебя ничему не научило?

– Я не могла, падре, я не могла поступить иначе! – Тереса всхлипнула, и отец Фортунато понял, что она уже плачет. – Я люблю его, и когда он признаётся мне в любви и говорит, что хочет меня, я просто не могу устоять. Его ласки делают меня безвольной и безрассудной. Ради его любви я готова на всё…

– И даже на вечные муки?

Тереса снова всхлипнула, но ничего не ответила.

– Отвечай! – потребовал отец Фортунато. – Ты готова погубить свою душу и обречь себя на вечные муки, из-за одной лишь сиюминутной слабости?

– Но это не слабость, падре, это любовь, – попробовала возразить Тереса, но отец Фортунато был неумолим.