Тайный дневник Верити

Он тяжело вздыхает, снова откидывается на траву и смотрит на звезды.

– О чем ты думаешь? – шепчу я.

– Думаю, уже поздно. Пожалуй, пора запереть тебя в твоей комнате.

Я смеюсь над формулировкой. А может, потому, что выпила две «Маргариты». В любом случае, он тоже начинает смеяться. И момент, о конце которого он мог пожалеть, превращается в момент облегчения.

Иду в кабинет и беру ноутбук, чтобы поработать в спальне, когда он отправится спать. Пока он выключает на кухне свет, я открываю ящик и беру несколько страниц рукописи. И кладу их между ноутбуком и грудью.

На двери спальни установлен новый замок, я его еще не видела. Я не хочу рассматривать его или выяснять, можно ли открыть его изнутри, потому что подсознание обязательно это запомнит, и я смогу выбраться наружу.

Джереми стоит у меня за спиной, я захожу и кладу вещи на кровать.

– У тебя есть все что нужно? – спрашивает он.

– Ага, – я возвращаюсь к двери, чтобы запереться изнутри, когда закрою ее.

– Ну хорошо. Спокойной ночи.

– Хорошо, – с улыбкой повторяю я. – Спокойной ночи.

Я хочу закрыться, но он поднимает руки, останавливая меня. Снова приоткрываю дверь, и за эту секунду выражение его лица меняется.

– Лоу, – тихо говорит он. Прислоняется головой к косяку и смотрит на меня. – Я тебя обманул.

Пытаюсь не выдавать тревоги, но не получается. Начинаю вспоминать наш сегодняшний разговор и все предыдущие разговоры.

– Обманул насчет чего?

– Верити никогда не читала твоих книг.

Мне хочется отступить назад, скрыть свое разочарование в темноте. Но я остаюсь на месте, сжимая ручку левой рукой.

– Зачем ты так сказал, если это неправда?

Он на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох. Потом размыкает веки, выдыхает и выпрямляется. Поднимает руки и хватается за верх дверного проема.

– Это я прочитал твою книгу. Ты хорошо пишешь. Феноменально. Именно поэтому я предложил твою кандидатуру ее редактору, – он слегка опускает голову и смотрит мне прямо в глаза. – Мне нравятся твои книги, Лоуэн.

Он опускает руки и закрывает дверь. Я слышу, как щелкает замок, прежде чем его шаги смолкают наверху.

Падаю на дверь, прижимаясь лбом к дереву.

И улыбаюсь, потому что впервые за всю карьеру кто-то, кроме литературного агента, похвалил мое творчество.

Удобно устраиваюсь в кровати с главой, которую принесла с собой. Мне так хорошо от слов Джереми, что я даже не против немного поволноваться перед сном из-за его жены.

Глава девятая

Курица с клёцками.

Это было пятое блюдо, приготовленное мною за те две недели, что мы провели в новом доме.

И единственное блюдо, брошенное Джереми в стену столовой.

Я уже несколько дней чувствовала, что он мной недоволен. Но не знала почему. У нас по-прежнему почти каждый день был секс, но даже секс ощущался как-то иначе. Словно он разорвал эмоциональную связь. Трахал меня из супружеского долга, а не потому, что хотел.

Именно поэтому я и решила сделать чертовы клецки. Пыталась угодить ему, приготовив его любимую еду. У него был непростой период на новой работе. Кроме того, он расстроился, что я отправила девочек в детский сад, не посоветовавшись с ним.

Мы наняли няню в Нью-Йорке, как только мои книги начали продаваться. Она приходила каждое утро, когда Джереми уходил на работу, чтобы у меня была возможность уединиться в кабинете и писать. Няня уходила, когда Джереми возвращался – тогда я выходила из кабинета, и мы вместе готовили ужин.

Должна признать, это было очень удобно. Мне не приходилось заниматься девочками, пока Джереми не было рядом. Но здесь, в глуши, непросто подыскать приходящую няню. Первые пару дней я пыталась справиться с ними сама, но это оказалось слишком утомительно, и я не успевала писать. И в какой-то момент мне так надоело, что я отвезла их в город и отдала в первый же попавшийся детский сад.

Я знала, что Джереми это не понравится, но он понимал – если мы оба хотим продолжать работать, надо что-то делать. Я зарабатывала больше, чем он, и если кому-то из нас пришлось бы оставаться дома и присматривать за ними, то точно не мне.

Но его беспокоило не то, что девочки скучают по дому. Даже наоборот, ему нравилось, что они общаются с другими детьми, он говорил об этом без умолку. Но за несколько месяцев до этого мы обнаружили, что у Частин сильная аллергия на арахис, и Джереми за нее волновался. Он боялся доверить ее кому-то чужому. Боялся, что в саду не уследят, хотя именно Частин была моей любимицей. Я не была тупой. Я убедилась, что все в саду знают о ее аллергии.

В любом случае, чем бы я его ни расстроила, я не сомневалась – тарелка клецок и хороший секс помогут ему об этом забыть.

В тот вечер я нарочно накрыла на стол попозже, чтобы девочки уже спали. Им было всего три, и, к счастью, они ложились уже в семь. А почти в восемь я позвала Джереми ужинать.

Я очень старалась создать романтическую обстановку, но курицу с клецками сложно назвать сексуальной. Я зажгла на столе свечи и включила музыку. И надела нижнее белье, что было для меня редкостью.

Пока мы ели, я попыталась завести с Джереми беседу.