Тайный код Кёнигсберга

Из моих дневниковых записей. 5 августа 1969 года

«…Мы прошли вдоль Schloßteich… Увидев у берега, как копаются ребята, мы решили посмотреть. На наших глазах один нашел цепочку (может быть, золотую), другой – монету. Все наперебой хвалились своими находками – золотыми кольцами, медалями и пр. Там же была табличка (белая, с надписью). Ее мы тоже решили взять, и Витя припрятал ее от посторонних глаз. Сделав несколько снимков, мы пошли к Парк-отелю…»

«Искателей затопленных ценностей» стала гонять милиция. Несколько раз ее наряд задерживал неопрятно одетых, обросших мужиков с ведрами и мешками. Находки, конечно, изымались в пользу стражей порядка, а ведра с размаху бросались в воду подальше от берега.

Но охота к столь легкой наживе не проходила. Жители окрестных домов слышали по ночам хлюпанье и скрежет в районе быков разрушенного моста, видели свет фонариков между деревьями и в кустах. Но в ночное время милиционеры, видимо, не решались посещать это глухое место. Кто знает, что за личности околачиваются в темноте и что на уме у людей, которые ковыряются в грязи, чтобы выудить сокровища! Помешай им – можно бутылкой или палкой схлопотать по голове, а то еще хуже: найдут наутро в прибрежной тине твое окоченевшее тело.

А убийств в этом месте города в то время действительно было немало. Не проходило и года, чтобы в районе пруда не обнаруживался труп человека: то парня с разбитым до неузнаваемости лицом, то девушки, над которой надругались насильники, то старика в старом костюме с вывернутыми карманами. Опасное место!

Теперь же, когда вдруг «золотая жила» в районе пруда оказалось открытой, как будто все темные личности Калининграда устремились сюда, чтобы поживится: не найти, так отнять у того, кто нашел.

Но пруд таил в себе еще одну опасность: как и вся калининградская земля, он был буквально нашпигован боеприпасами со времен войны – неразорвавшиеся мины, гранаты, ящики с патронами и черт знает какие еще опасности таили в себе недра старинного Замкового пруда.

Герб из осколков Кёнигсберга работы автора

Мы с Анатолием Михайловичем подошли к группке мальчишек, копошащихся в грязи около второго быка. Их было трое: один постарше, лет четырнадцати, в линялой рубашке цвета хаки, а двое других – совсем малыши, наверное, учились классе в третьем. Старший, держа в одной руке ведро на веревке, стоял на широкой доске, положенной прямо на густой грязный ил. Другой рукой он придерживался за выступ опоры моста. Его напарники расположились ближе к берегу. У одного из них в руках был грязный мешок, похоже, пока пустой.

Мы остановились. Парень в военной рубашке, не обращая на нас внимания, резко бросил ведро вверх дном метра за два от себя. Длинной палкой он быстро топил его в серой жиже, пока ведро, по-видимому, не наткнулось на какое-то естественное препятствие. Потом, с трудом выбирая веревку, стал тянуть ведро из глубины. Да, нелегко доставать сокровища! Мускулы на руках у парня напряглись, он весь как-то сжался, собирая все силы, чтобы вытянуть наружу тяжелую ношу.

Наконец, ведро появилось на поверхности. Оно доверху было забито илом, из него торчали какие-то ошметки, обрывок телефонного провода. Тут мы заметили, что вода потихоньку сочиться по обеим сторонам ведра, проникая через отверстия, пробитые, вероятно, гвоздем и превратившие ведро в настоящее решето. Доска прогнулась под тяжестью, парень, удерживая равновесие, отпустил веревку и вытянул левую руку. Тяжело неся наполненное ведро, он продвинулся ближе к берегу.

Тут в дело включились его напарники. Черпая воду из лунки, они стали поочередно поливать содержимое ведра: один из старого облупившегося зеленого бидона без ручки, а другой из большой консервной банки из-под масляной краски. Вода, постепенно размывая илистую жижу, стекала сначала через края ведра, а потом потекла ручейками через пробитые в нем отверстия.

Мы подошли поближе. Парень слегка покосился в нашу сторону, но продолжал делать свое дело, всем видом невозмутимо показывая, что ему совершенно безразличны люди, наблюдающие за его работой. Младшие же, наоборот, с некоторым испугом уставились на нас.

– Ну что застряли? Серый, лей же! – буркнул парень и в упор посмотрел на нас. В его взгляде была досада на то, что трое взрослых мешают ему.

– Ребята, здравствуйте! – проговорил Анатолий Михайлович.

Никто из троих ничего не ответил, но все выпрямились и ожидающе посмотрели на Кучумова. Мы с Виктором по сравнению с Анатолием Михайловичем тоже выглядели мальчишками, и ребята, естественно, не принимали нас всерьез.