Тайный орден

напутствовал, архиепископ благословлял, а коннетабль пристегивал золоченые шпоры

и опоясывал мечом. Из напутствия и сейчас, через столько лет, Гуго помнил каждое

слово.

— Много зла в мире, и много сил у слуг дьявола, но превыше всего сила

Божия, и не одно злодеяние волею Божьей без возмездия не остается. Великая слава

ждет тех, кто совершает добрые дела и подвиги во имя справедливости, ибо свет

справедливости исходит от Господа. И ты, юноша, бейся за торжество справедливости

и добра не щадя жизни и здоровья, ограждай слабых от произвола, служи верой и

правдой спасителю нашему Иисусу Христу, будь верен королю, своему сюзерену и

своей избраннице. Карай вероломство, защищай слабых, детей и женщин, не допускай

предательства, не грози оружием беззащитным и будь милосерден к побежденным. С

этого момента я, Теобальд де Блуа, граф Блуа, Шартра и Шампани, барон Шалона,

Труа, Омали, Шатодена, Бри и Клермона нарекаю тебя рыцарем. Отныне ты будешь

ходить с мечом на поясе и с золотыми шпорами на ногах. Но помни о том, что

настоящий рыцарь не тот, кто похваляется своей силой и доблестью, а лишь тот, кто

несет в мир Божию справедливость и отстаивает правое дело до конца, даже ценой

собственной жизни. Так носи достойно сии знаки, и пусть они всегда напоминают

тебе о рыцарском долге, и да прибудет с тобой свет Господа!

Таким образом, в семнадцать лет, гораздо раньше большинства своих

сверстников, Гуго сделался рыцарем. И уже как рыцарь дал он вассальную присягу

графу Тибо Шампанскому, а вскоре получил должность одного из пяти рыцарей,

сопровождающих торговый караван купцов, посылаемый каждый год из Шампани в

Испанию, приключения в которой впоследствии едва не стоили ему жизни.

Да, старый граф был славным человеком. Как жаль, что он умер! Теперь владения

графа были поделены между сыновьями, и в Труа уже два года правил молодой

человек, тезка де Пейна, Гуго де Блуа. Де Пейн мало общался с этим человеком. Гуго

де Блуа воспитывался матерью в родовом замке графского дома и за время службы де

Пейна в Труа появлялся в столице Шампани всего пару раз, будучи в совсем еще

детском возрасте. Но, в то же время, де Пейн знал из дворцовых сплетен, что это

единственный из четырех сыновей старого графа, — один из которых, Эд, через год

после кончины отца отправился за ним следом, — кто разделял взгляды своего отца. И

вот, этот малознакомый молодой человек, совсем еще юноша, почему-то

покровительствует ему, шлет золото и приглашает в свой дворец на аудиенцию, в тот

самый день, когда к нему в гости приехал знатнейший лотарингский герцог. Что бы

все это могло означать?

Словно в ответ на эти мысли молодого шевалье, еще один из великолепно

вышколенных и красиво одетых пажей графа, мальчик лет двенадцати, приблизился к

нему и спросил:

— Сир Гуго де Пейн, не так ли?

И, когда тот ответил утвердительно, паж сообщил ему, что граф вскоре примет

его в своей библиотеке.

До назначенной встречи с графом оставалось еще немного времени, и Гуго решил

пока побродить по дворцовому саду. Весна только начинала набирать силу, и, хотя

первая зелень уже показалась в траве и на деревьях, но весь сад выглядел еще совсем

голым, садовые дорожки размокли, и здесь в это время года никто пока не гулял. Но

Гуго все это не смущало. Ему, погруженному в воспоминания, сад казался чудесным,

ведь таким он помнил его. Он помнил, как этот сад был красив летом, когда сумерки

уже наступали, и на небе появлялись первые звезды. Он помнил, как во времена графа

Тибо результаты труда и заботы умелых садовников чувствовались здесь на каждом

листике.

Но не только очарование аккуратно подстриженных газонов, цветов на клумбах и

тенистых деревьев влекло его тогда в этот сад. Тогда, в далекой юности, его манили в

сад такие сладкие и, вместе с тем, такие грустные грезы первой любви. Какое

несчастье, что Кристина де Селери умерла!

Ах, как же им было хорошо вдвоем в этом саду той далекой весной! Вокруг все

цвело. Кристина улыбалась, легкий ветерок колыхал ее локоны, и от этого волосы

девушки переливались на солнце волшебным золотым блеском, а в прекрасных ее

глазах, обрамленных длинными ресницами, отражалась синева ясного неба. Такой он

ее и запомнил… Ему было тогда семнадцать, и он готовился стать рыцарем, а она

была на год младше, восхитительно пела и играла на арфе. Они целовались возле

кустов шиповника и обещали друг другу никогда не расставаться…

В резиденции графа Шампанского в Труа Кристина гостила вместе со своим

отцом, рыцарем Ангераном де Селери, трубадуром из Лангедока, героические

баллады которого о славных ушедших временах обожал слушать старый Тибо Блуа.

Трубадур пел, а его прекрасная дочь играла на арфе и иногда подпевала. И вот, ни

графа Тибо, ни талантливого трубадура, ни его милой дочери уже давно нет в живых.

Кристина погибла страшной смертью при осаде замка ее отца, погибла в огне пожара,

в котором погибли все, кто оставался в том деревянном маленьком замке, и он, Гуго

де Пейн, даже не знает, где находится могила девушки, и существует ли таковая! Даже

братской могилы не нашел он на месте сожженного до тла замка…