Тайный покупатель

Дело в том, что дедушка всегда радовался маме, именно мама помирила дедушку с папой. Он смирился с папиным бренчанием, когда узнал, какая у него будет невестка. Мама и вправду подарок для любого мужчины: работящая, всё умеет, на работе вкалывает, дома пашет и не жалуется, не красится, одевается просто, всегда в джинсы и свитер. А вот папа любит пощеголять. То ему концертный фрак за сто тысяч подавай, то новый костюм – он педагог, ему надо выглядеть. Мама по большей части молчит. Впрочем, я тоже не разговариваю с папой без дела. Папа у нас болтает за всех и читает свои и чужие стихи.

Мама закончила технический институт, и работает по специальности, они в своём институте делают платы для секретных организаций. Плата есть в каждом телефоне, даже в детской игрушке. Но то – китайская штамповка, а у мамы в институте платы делают вручную – ни одни высокоточные автоматические технологии не могут заменить их ручную пайку и травление, там сложнейшие схемы. Сейчас мама ещё в институте до ночи, подрабатывает уборщицей.

Бабушка посмотрела на маму с жалостью и сказала:

− Евгения! Выслушай! Наш дорогой дедушка был… даже не знаю как сказать. Понимаешь: в каждой мало-мальски большой организации были люди, которые следили за другими.

− Почему были? И сейчас есть, − заметил папа, уплетая торт за обе щёки. – Информатором отец был.

− То есть? – мама ничуть не удивилась, она похлёбывала чай и наслаждалась дачей.

− Такие люди докладывали обстановку в коллективе, выявляли шпионов и неблагонадёжных, − сказала бабушка.

− Не поняла, − это сказала я.

− Так получилось, − сказала бабушка.

− Мы не должны были об этом знать, об этом никто не знает, − серьёзно сказал папа. – Кто-то в институте стал его подозревать. Я подробности не знаю, позвонил домой человек, по голосу студент и рассказал.

− Такие вещи были всегда, − мама невозмутимо чаёвничала. − У нас на работе есть замначальника по режиму. Все знают, кто он и что.

− Сравнила, − сказал папа. – У тебя режимное предприятие

− Но дедушка был из негласных. Ты, Тоня, не думай ничего такого. Дедушка никого не оговаривал. Но разной шушеры не терпел.

− Какой шушеры? − спросила я.

− Ну, − замялась бабушка. − Если кто книги запрещённые читал, самиздат, или, вот, студенты с разными элементами корефанились.

− Ну, бабушка, какие элементы? − Я если честно ничего не поняла.

− Раз в год, − сказал папа, − дедушка приезжал с таким приблизительно тортом.

− Не знаю, − сказала бабушка. − Почему он стал этим заниматься, я не знаю. Но кто-то должен. Наверное, выбрали дедушку как наиболее подходящего. Он всегда был строг, прямолинеен и принципиален, невзирая на регалии. А для тех, кому всё это сообщалось, нужна была объективность. В любом коллективе интриги, кого-то подсиживают, на кого-то и донести могут, оговорить, а дедушка должен был в случае чего раскрыть интриганов. Объективность – вот главное, что от него требовалось.

− Хорошо. А при чём тут мы все? – спросила мама.

− Евгения! Ты торт ела!

− Ах, ну да, − зевнула мама. – И что? Торт и торт.

− Это торт, как тогда! – зашипел папа.

− Это нереальный торт, – сказала мама.

− Тоня переняла эстафету! – сказала бабушка.

− То есть? – мама стала похожа на вопросительный знак.

Мы с бабушкой рассказали о произошедшем, о том, как я написала на сайт, о молчаливом и разговорчивом − обо всём.

− Откажись, − сказал папа.

− Папа! Там будут неплохо платить, организуют мне индивидуальные консультации раз в месяц.

− Платить будут сдельно, за выход на экзамен, – сказала бабушка.

− Количество экзаменов умножь на ставку и раздели восемь месяцев – крохи. Мы без них как-нибудь. – сказала папа.

− Папа! А кредит?

− Ой, не напоминай! – махнула мама. – Я не верю, что доживу до его погашения.

− Доживём, − как всегда успокоил папа. Казалось, его это совсем не касается.

− Папа! Но летом у тебя нет учеников. А у меня не будет уборок в квартирах.

− Это почему? – удивился папа.

− Папа! Уборки – сезонные. Ты разве не замечал?

− Да где ему заметить, − проворчала бабушка. – Там же фестивали их художественного авторского бренчания.

− Да. И что? – с вызовом сказал папа.

− Ничего, ничего, − стала успокаивать папу мама и даже обняла его.

− Деньги не лишние будут.

− Тут вот какой плюс, − сказала бабушка. – Абы кому они не предлагают. Они так и сказали, что сразу обратили внимание на фамилию. То есть у Тони – анкета.

− И что – анкета? Очень спорная анкета, если на то пошло.

− Они искали человека, кто бы смог сдать черчение, вот это главное, − сказала я.

− Это смотря для кого спорная. Там, − бабушка сказала с нажимом на «там» и показала на потолок, − там это большой плюс для Тони. Ей там доверяют. И не унитазы мыть у богатеньких.

− Тут вот что, Тоня, − сказала мама. – Вопрос не в унитазах. Тут другое. Сможешь ли ты жить с тем, что кого-то с твоей помощью вывели на чистую воду, уволили – тут вопрос этический.

− Но если всё будет честно, ведь никого не уволят? – спросила я.