Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Захожу в квартиру, скидываю обувь, вешаю куртку на крючок в прихожей, сразу иду в кухню, чтобы разобрать пакеты со всякого рода очень неполезной едой и сладостями. Лёнька на парах. Помирились с ним после посиделки на восьмое марта. Ровно как и с Риткой. Хотя в случае с подругой примирения и раньше протекали довольно быстро и без непредвиденных препятствий в виде «серьёзных разговоров». Она всегда была человеком крайне отходчивым, что не могло меня не радовать в сложившейся ситуации. Однако ж не в пример Лёньке. Так как с Леонидом у нас состоялся очень серьёзный разговор на следующий день. Он почти никак не прокомментировал мой длительный, почти в целый час, монолог, лишь взял с меня слово, что впредь я буду всё рассказывать ему. Вот просто всё. Даже невзирая на то, насколько это «всё» может быть нелицеприятным. Комментариев касательно поведения великого и ужасного за последнее время друг также не дал.

Пока выкладываю содержимое пакета, раздаётся музыка входящего звонка на моём мобильнике. Оставляю продукты, беру со стола сотовый.

Ритка.

— Алло.

— Привет, дорогая, — тараторит подруга. — Ты же сейчас не занята, наверняка ведь не занята? Да?

— Привет, — слегка теряюсь. Чего это с ней? — Нет, не занята. Что случилось?

— Ты можешь прямо сейчас приехать в универ?

— В какой универ? — до меня не сразу доходит.

— Ну, в наш универ. Где ты когда-то тоже училась как бы… — подруга почему-то раздражается, делает акцент по последней фразе. — Забыла, что ли?

— Нет, не забыла. Зачем? — настораживаюсь.

— Надо.

— В смысле «надо»? Какого лешего мне туда ехать? — теперь раздражаюсь я, очень неудовлетворённая такими аргументами. — Я там больше не учусь как бы…

— Блин, Алён, ты можешь просто приехать и не задавать вопросов, — слышу с той стороны невидимой телефонной линии не только странно нервный голос подруги, но и нехилый такой гомон. Кто-то очень демонстративно и громко ржёт, словно конь в стойле, ей-богу.

— Я сама не совсем понимаю, что происходит.

— Ты не могла бы отойти куда-нибудь? А то у тебя там жутко орут, я ни хрена не слышу, — недовольно хмурюсь, на секунду убирая динамик от уха. Сажусь на стул рядом с выходом из кухни, упираюсь локтями в колени.

— Да это наши парни орут. Придурки. Снова до Стасика докопались.

— До какого ещё Стасика?

— Н-не важно, — с лёгкой нервозностью произносит подруга. — Так ты приедешь?

— В смысле «ты не совсем понимаешь»? — пропускаю мимо ушей её последние слова и отвечаю вопросом на вопрос. — Что такого у вас там произошло, что это вдруг требует моего присутствия?

— Блин, какая ж ты зануда, всё-таки… Ты можешь просто приехать?! — Ритка повышает голос. — Ко мне Николай Никифорович подошёл… — девушка резко прерывается, далее говорит что-то не совсем связное и явно не мне:

— Да, конечно! … О, я к ним заходила, мы обсуждали это…

Видимо тот, кто отвлёк мою дражайшую Риточку от разговора с моей скромной персоной, напрочь лишён каких-либо манер, потому как, очевидно, не собирается заткнуться и свалить подобру-поздорову. Я бы сейчас многое сказала этому хамскому отродью и в очень нелитературной форме, но, увы, не могу. А ещё я сразу понимаю, что это отродье — особь мужского пола, ибо уж слишком кокетливо хихикает в трубку эта несносная девка!

У тебя Лёха вроде есть?! Нет? Или я чего-то не знаю? Эй ты! Хватит там так гаденько хихикать, бесишь?!

— Я сейчас повешу трубку, — не выдерживаю-таки, произнося максимально недовольным тоном, после чего вновь получаю внимание подруги:

— Прости. Это насчёт…

— Мне насрать. Что там с Никифоровичем? — от упоминания ректора института мне даже самой становится интересно, что же такого случилось. — Его волки сожрали? Трамваем переехало? Раздавило бетонной плитой?

— Нет, — нервно хихикнула мне в трубку Ритка.

— А жаль.

— В общем, он подошёл ко мне и попросил связаться с тобой, — вновь становится серьёзной подруга. — Сказать, чтобы ты приехала в институт, чем раньше, тем лучше.

— А сами они мне позвонить не могут? По-моему, личные дела учеников хранятся ещё несколько месяцев после выпуска или отчисления. У них должны быть мои контактные данные. Номер мобильного, например.

— Я сказала то же самое, — ещё сильнее занервничала подруга. — Но он упёрся как баран и всё равно настаивает на твоём личном присутствии. Я хрен знает, почему они сами не могут позвонить. Пожалуйста, Алён! Ты же знаешь Никифоровича, он меня с говном сожрёт, если ты не приедешь!

Блин. Теперь я ещё меньше понимаю, что там у них произошло или до сих пор происходит. Что за странные новости? Николай Никифорович? На кой чёрт я ему там понадобилась?

— Ладно, — поднимаюсь со стула, сразу иду в прихожую. Один фиг ничего не узнаю, пока сама не приеду. — Минут через сорок буду, не раньше.

— Хорошо. Когда приедешь, позвони мне.

— Ок, — киваю и сбрасываю вызов. Несколько секунд пристально смотрю на заставку телефона. — Это что ещё за хрень?