Такендо (СИ)

Странное чувство, однако, не оставляло его. Он не видел бывшего лидера, но однозначно ощущал его присутствие. Он преследовал его неумолимой тенью, которой неведомы препятствия.

— Черт! — крикнул Ооноке, прикусывая язык.

Некогда цветущая крепость уже была, как на ладони.

— Боги на моей стороне! — продолжал Сёкан, глядя на стоящего впереди Лордэ, прикрывающего основной путь к крепости.

— Богам нужна лишь кровь и вера. Теперь я это вижу. Ты расскажешь мне всю историю, а потом умрешь.

Ками больше не медлил. Он стремительно сокращал дистанцию между ними, полагаясь только на свои кулаки.

Убегать более не было смысла. Он был намного быстрее него, а постоянная боль в животе, расползающаяся от центра по всему телу, давала явно понять, что тот удар что-то все-таки сломал…

Он сосредоточился на своем противнике так, как только мог, и был готов принять бой. Он верил, что ему просто надо продержаться. Просто выжить… Он верил, что судьба не просто так свела его с сыном Кенрюсая. Не могло все закончится вот так здесь и сейчас…

Первый удар Ооноке пропустил мимо себя, и кулак его чуть ли не насквозь пробил стену здания.

Бил тот не щадя и, если он пропустит еще один такой удар, — ему конец.

Вся его тактика заключалась в глубокой защите. Он даже не пытался контратаковать, он только и делал, что отступал, — все его убийственное мастерство было бесполезно против этого демона.

— Ха! Видел? Самурайский шаг!

— Неужели поймал? — Ооноке смотрел на Такендо в саду тысячи крыльев.

— Как ты и показывал! Скажи же, думал ты, что у меня ничего не выйдет, а? — задорно продолжал мальчик.

— Нет, друг. Я всегда верил в тебя…

Кантетшо выслушал предложение Дозориана. С минуту он с безразличным лицом смотрел себе под ноги и о чем-то думал.

— Ну, что же? Предлагать перемирие, мудрый император. Нет цели истреблять всю жизнь востока. Признай поражение, плати. Мы уйдем, обещать я. — повторил чуть более спокойным голосом тот.

В разуме императора всплыло не так давно забытое воспоминание. Времена, когда цветущая крепость все еще была покрыта зеленью, а согревающее солнышко радовало лучами своими распустившиеся цветки сакуры.

Короткое такое, мимолетное воспоминание…

— Хорошо, отец? Хорошо?

— Да, Кантетсо. Твоему брату еще многому предстоит научиться, прежде чем он сможет рассчитывать на равный бой.

— Слышал, братец Кантетшо? Отец сказал, что тебе до меня еще, как пешком до вершины великой белой горы!

— Не надо издеваться над братом, Кантетсо!

Мрак медленно поглощал яркое прошлое, стирал детали и блокировал спящие эмоции.

— Интересно, кофа эт пронга аль, Дозориан, как наше прошлое может влиять на наше настоящее, даже если мы его не помним. Драконьи жрецы услышали твое предложение. Они услышали, — и отвергли его. Я, — богами проклятый император Кантетшо, — приказываю! — он вытянул руки вверх, а жезлом потянулся к темным облакам.

Глаза его были закрыты, а телом он полностью расслаблен. Он был готов свершить то, что должно.

Избранный, стоящий позади императора в его личных покоях, кивнул и быстро вышел из комнаты.

Стоящие у основания крепости защитники востока были готовы внимать словам своего императора. Весэх вытянулся всем телом и был готов услышать заветные…

— Весэх?

Такендо смотрел на полные удивления выпученные глаза мастера “Белой гарды”. Его одеяние, как и всех, кто был за стеной вблизи крепости, стало медленно воспламеняться. Он выронил свой меч из рук и упал на колени.

— Что происходит?! — встревожился сын самурая, — Вставай! Нужно уходить!

Тот ничего не отвечал. Он ушел в себя, отдался отчаянию. Он принимал путь проклятого богами.

Дозориан не сразу понял, что происходит. Таких криков он уже давно не слышал. Тысячи воинов сгорали заживо! Те маги в крепости что-то задумали!

Он переполошился, словно его ошпарили кипятком и повернулся к своим товарищам:

— Отступаем, живо! Отходим!

Он не до конца понимал, что делает. Не до конца понимал, чего он вообще боится. Неясное чувство тревоги наполняло его сердце и разум, и он не мог молчать.

Орда послушно стала продвигаться назад. Из-за их количества невозможно было и протолкнуться. Те, кто был позади, вообще не могли понять, чего это все стали бежать в обратную.

— Смотри, Каг! Эта тварь уходит! Он уходит! — кричал Аро, все еще высматривая гвардейца.

— Ты слышал, что сказал Дозориан? Не видишь, все отходят?! Давай, пойдем, Аро!

— Нет! Я иду за ним, а ты, как хочешь!

— А, дурак ты, Аро! Я иду с тобой, я не трус!

Он еще крепче сжал в руке свое орудие мести. Тварь — восточная, так и падет пускай от оружия востока.

Такендо отходил от крепости. Взобравшись на стену, он перепрыгнул на ближайшие здания и отходил уже по крышам. Уже отсюда было хорошо видно, что к этому моменту осталось от столицы. Разруха, поглощенная огнем и пропитанная смертью.

Он не хотел смотреть на то, что там творилось и спешил отдалиться от этого места, как можно дальше, пока странное чувство тревоги не отпустит его.