Такендо (СИ)

Кровь и снег стали едины, перевоплощая поле битвы в красно-белую сцену с тысячами актеров, складывающих свои головы во имя ее дальнейшего преображения. Наконец, воитель открылся, чем сразу воспользовался самурай, углубив в того сразу две свои катаны. Кенрюсай был уверен, что после такого ранения тому более не светит сражаться, но был неприятно удивлен, когда получил в ответ удар железным лбом по голове. Самурай отступил на два шага, перепрыгивая, словно перышко, но затем поскользнулся и плюхнулся в кровавый снег. Варварский боевой клич сокрушал веру в победу у имперских воинов. Их дух держался на ниточке, а ниточкой этой был полководец Тосай, сражающийся плечом к плечу с товарищами. Двусторонней алебардой тот создавал вихри и круговороты, рассекая всех зевак вокруг. Лицо его поглотила ярость сражения, и не видел он ничего, кроме все еще живых варваров, которые только и ждали, чтобы умереть от его руки. Он забыл про всякое отступление и командование и теперь жаждал только убивать. Кромсать и убивать.

Железная туша громилы двинулась к лежащему Кенрюсаю. Его огромные покрасневшие глаза прямо-таки светились в тени его рогатого шлема.

Очередной свист и грохот залпов. Небо над головой самурая заслонило сталью и огнем с кипящей кровью.

— Можешь попробовать забрать меня сейчас, Оонсё, но так просто я в твою колыбель не дамся… — говорил про себя Кенрюсай, стирая рукой поток крови, застилающий глаза.

***

Такендо спрыгнул с белого валуна подобно отцу. Выхватил катану и разрубил пополам ничего не подозревающую синюю бабочку.

— Ха! Видел? Самурайский шаг! Получилось! — радовался тот.

Ооноке подкрался к еще одной бабочке, смотря на ликования друга. Одной рукой он придерживал закрепленную на поясе укороченную катану, а второй потянулся к прекрасному зелено-красному насекомому. Подставив указательный палец, он подсадил бабочку и поднес ее ближе к своему закрытому лицу, выпрямившись.

Такендо завороженно следил за Ооноке.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Что? Самурайский шаг, Такендо, что же еще.

— Но ведь… прием заключается в другом… — задумался тот.

— В убийстве?

— Ну да…

— Не люблю убивать животных или насекомых. Они чистые, понимаешь?

— Нет, не понимаю.

— Животных мне убивать жалко, потому что они лучше людей. Людей мне не жалко, а вот бедной природе страдать необязательно. Хватит ей и без меня царапин.

— Ооноке…

— Ты попробуй не убивать, а поймать бабочку, Такендо. Уверен, для тебя это будет намного сложнее… — говорил мальчик, глядя на озадаченный вид его нового друга.

========== III Детство. Мертвая зона ==========

Снегопад прекратился только ближе к вечеру. Поле битвы было усеяно телами и их конечностями. Одни лишь огнедышащие орудия ждали своего нового владельца, дарующего им возможность отнять еще хотя бы несколько жизней.

Бой закончился. Варвары отступили, но победой исход было назвать сложно. Конечно, для империи это была безоговорочная победа, но призраки умерших вряд ли согласятся с тем же.

Легкий ветерок завывал, проскальзывая меж тонких дубовых веточек. На ногах стояли единицы. Сотни умирающих от полученных ранений, кричащих, корчащихся в агонии и муках, сотни погребенных под телами задыхались от вони и нехватки воздуха. Два имперских воина, хромая, добрались до лежащего под тушей рогатого мамонта-северянина, самурая.

— Он как, еще живой?

— Похоже на то.

Самурай редко глубоко вдыхал и выдыхал, хрипя. Воины, приложив силы, что было мочи, смогли сдвинуть тушу в сторону. Кенрюсай задышал чаще и легче.

— Вы сражались, как настоящий демон, Кенрюсай. — говорил воин.

— Я должен вернуться к своему сыну… — прошептал тот.

— Мы вам поможем подняться, давайте-ка.

Они старались бережно его поднять, но тот стонал от боли каждый раз, как они к нему прикасались. Воины не могли ему помочь.

— Оставьте меня. Мне нужно помедитировать, только и всего…

Со стороны лагеря приближались отсидевшиеся там пушкари. Среди них, чуть поодаль, бежал и Гатоцке.

— Найдите полководца Тосая! Он может быть еще жив! — кричал тот.

— Здесь самурай, господин Гатоцке! Тут живой Кенрюсай! — окликнул того один из воинов.

Гатоцке замер. Несколько секунд промедления, — и он направлялся уже к двум раненным воинам, которым повезло наткнуться на легенду.

— Кенрюсай? Вы уверены? — приближаясь, переспрашивал он.

— Да-да, точно он!

— Это он… Хорошая находка, молодцы! Теперь идите и помогите найти Тосая, здесь я сам разберусь.

— Что вы хотите сделать, господин Гатоцке? — ухватившись за лживую нотку, играл один из воинов.

— Вам не ясен приказ? Идите, ищите Тосая! Живо! — командовал он.

Воины склонили головы и, повинуясь приказу, побрели прочь, — искать своего полководца.

— Кенрюсай… лидер змеи ордена “Черной руки”… — язвительно говорил Гатоцке, глядя ему в глаза.

— Как ты узнал? — разговаривая, задыхался тот.

— Нужно было тебе применить свою технику запечатывающего дух касания еще тогда. На Кантетшо.

— Кантетшо?

— Да… Он остался жив, Кенрюсай. Ты вогнал свой клинок ему в сердце и думал, что убил его, но нет… жив он.

— Невозможно…