Такое время

– Езжайте, Алла, домой, – вздохнул Виктор, – завтра тогда ждём Вас к десяти.

– Я в магазины заеду, – напомнила Алла, – может, задержусь. А то все жалуются, что денег нет, что народ обнищал, а в магазинах с утра очереди. Берут полные тележки.

– Кто жалуется? – спросил Виктор, выпроваживая словоохотливую Аллу из гаража.

– По телевизору. Да и вообще, – ответила Алла. – Так что я, наверное, к одиннадцати приеду. Не раньше.

– Хорошо, к одиннадцати, – согласился Виктор. – Хорошего вечера!

Он вернулся домой и поднялся в спальню. Полина кормила сына и плакала. Виктор подошёл к ней, сел рядом и обнял.

– Да я так, – сказала Поля, – слёзы сами текут. Текут и текут, как будто кто краник забыл закрыть. Я уже поняла, что папа умер и больше его не будет. И успокоилась как-то даже. А слёзы всё текут.

– Ну, тогда поплачь, – погладил Виктор жену по спине. – Я где-то читал, что плакать даже полезно. Вымываются вредные вещества, и стресс подобным образом уходит.

– Сразу плакать расхотелось, – грустно улыбнулась Поля. – А как твоя голова? Прошла?

– Да вроде прошла, а теперь опять начинает болеть, – помассировал виски Виктор. – Тупая такая боль. По нарастающей.

– Так выпей рюмочку, – посоветовала Полина. – У меня дедушка, когда приходил после учёного совета, ему бабушка всегда наливала рюмку. Но только одну. Говорила, чтобы стресс снять. А вторая уже лишняя. Заодно моего папу помянешь. Мне нельзя пить.

Словно услышав мать, Анатолий отпустил её грудь, широко зевнул и уснул.

Виктор осторожно взял сына, переложил его в люльку. Полина приглушила свет и легла в кровать.

Виктор спустился вниз. Достал из шкафа бутылку коньяка, купленную для спаивания Князева, но так и не пригодившуюся. Открыл и налил себе рюмку. Отрезал корочку чёрного хлеба. Поднял рюмку.

– Чтоб тебе и на том свете черти уши резали, Алексей Николаевич, – сказал он тихо, глядя на то место, где несколько дней назад сидел Князев. – Резали бы и резали, а они бы снова отрастали.

Выпил коньяк и занюхал выпитое хлебушком. По телу побежала приятная теплота. Боль из висков ушла. Захотелось спать.

Виктор поднялся наверх, разделся, нырнул под одеяло. Обнял спящую Полину, прижался к ней и сразу уснул, как будто кто-то его выключил.

Глава 48

Проснулся Виктор от того, что кто-то за дверью был: какой-то шорох и шаги. Он поднялся, стараясь не разбудить Полину, обошёл кровать и подошёл к двери. Только он протянул руку, как дверь внезапно резко распахнулась, больно ударив его по голове. Он закрыл лицо руками, но в это время кто-то навалился на него, выворачивая их.

Комната заполнилась людьми в чёрной одежде. Его держали двое, не давая возможности пошевелиться. Свет в комнату проникал из коридора, да в уголке горел ночник.

Страшно закричала проснувшаяся Полина. Захныкал Толик.

– Держи её, – заорал один из чёрных, – раскладывай на постели. Ща я эту сучку любить буду.

По голосу Виктор почему-то сразу узнал Лепиха – Андрея Лепихова. Виктор дёрнулся, пытаясь вырваться из крепких рук, но получил удар в живот и замер, хватая ртом воздух.

На кровати между тем один из бандитов уселся Полине на ноги, ещё двое держали её за руки. Лепих, гогоча, сорвал с Полины ночную рубашку, встал и снял штаны.

Виктор захрипел, стараясь вырваться, но у него ничего не получилось. Держали его крепко и профессионально, вывернув руки. И кто-то ещё сзади, ухватив за волосы, задрал голову Виктора вверх, чтобы он всё видел.

А Лепих внезапно обернулся, схватил плачущего Толика за ножку и поднял его. Толик почему-то был голый.

– Нет! – закричал Виктор. – Не-е-ет!

– Что? Что с тобой? – Полина трясла Виктора за плечи. – Тебе что-то приснилось? Ты кричал.

– А? – Виктор сел рывком на кровати. – Что? Где?

Спальня. В углу горит ночник. Рядом жена, Полечка. В кровати – сын.

– Ты кричал, – повторила Поля. – Я думала, ты Толика разбудишь, а он спит. Что тебе приснилось?

Виктор вытер пот со лба. Всё тело было мокрым и липким. Его бил мелкий озноб и хотелось пить. Он глубоко вздохнул, втянув в себя воздух, и сразу же почувствовал запах. Запах сигарет «Кэмел». Его он не мог перепутать ни с каким другим. Так пах его отец, когда курил.

– Что? – Полина погладила Виктора по руке. – Что тебе приснилось?

Виктор вскочил. Надел тренировочные брюки и первое, что попалось под руку.

– Быстро одевайся! – сказал он. – Быстро! Возьми памперсы и пелёнки Анатолию. Документы твои в шкафу?

– Что случилось? – Поля села на кровати. – Что случилось?

– Мы уезжаем, – ответил Виктор. – Я вниз, подготовлю машину и люльку пристегну. У тебя пять минут.

– Я никуда не поеду, – сказала Полина. – Ты с ума сошёл! Я никуда не поеду, с ребёнком, да на ночь глядя. Никуда. Я спала.

Виктор прыгнул на кровать, схватил Полю за волосы, рывком приблизил её лицо к своему.

– Слушай, ты, сука колченогая, – прошипел он, – ты через пять минут должна быть одета с ребёнком и ждать меня. И если ты ещё одно слово скажешь, я возьму Толю и уеду на хер отсюда с ним. Бегом, блядь, одевайся! Пять минут у тебя!