Такое время

– Когда надо, всё можно сделать за пару часов, – ответила Люба, – главное, нужный человек в нужном месте.

И уехала, заперев Стрельцовых в квартире, то ли на работу, то ли делать финские визы.

Появлялась она или вечером, или после обеда. Ехала в магазин, покупала по списку то, что просил Виктор, и играла с Толиком. В лице Любы они нашли бесплатную первоклассную няньку.

Все две недели вынужденного заточения в Люберцах шли дожди. Мелкие, моросящие, противные дожди. Поэтому все прогулки с Толиком в новокупленной коляске проходили на лоджии, в которую вмещалась сама коляска, кресло для Полины и табуретка для Любы.

Глава 50

Тарасов приехал на пятый день. Чисто выбритый, в костюме, с кожаным портфелем подмышкой. Женщин отправили на лоджию, а мужчины сели на кухне. Виктор заварил и разлил чай.

– Как ты тут? – спросил Тарасов.

– Нормально, – ответил Виктор, – масса свободного времени. Совсем недавно гонка какая-то была, и вдруг – раз! – и ничего не надо делать. Занимаюсь сыном и читаю, читаю, читаю.

– Понятно, – Тарасов вытащил из папки листы с мелко набранным текстом, – тогда вот ещё почитай и на каждой странице напиши «с моих слов записано верно». Дата и подпись. Это твои показания, в которых твой покойный тесть рассказал тебе о зверствах, сотворённых им четверть века назад.

Виктор подвинул листки протокола к себе. Начал читать. Остановился. Поднял глаза на Тарасова.

– Что в Дашковке? – спросил.

– А что в «Шести озёрах» не хочешь узнать? – усмехнулся Андрей.

– Что в Дашковке? – переспросил Виктор.

– В результате земляных работ, – достав из всё того же портфеля очередную бумажку, прочитал Тарасов, – было обнаружено захоронение людей предположительно давностью двадцать тире тридцать лет. Найденное количество трупов – шесть мужских и один женский.

– Самый нижний должен быть с ломом, – прервал Андрея Виктор, – с железным ломом.

– Да, – ответил Андрей, – отец? Это твой отец?

Вместо ответа Виктор заплакал. Слёзы сами потекли из глаз. Он попытался сдержаться, но не смог. Сидел за столом и плакал, глядя на Тарасова. Тот застыл на несколько мгновений, но быстро очнулся. Вскочил, дал попить воды и ринулся к холодильнику.

– В этом доме водка есть? – прорычал он, звеня бутылками с молоком.

– У нас сухой закон, – ответил Виктор, – не надо. Я уже в порядке. Я всё. Высох.

И правда. Слёзы закончились так же, как и начались. Виктор встал, сполоснул лицо холодной водой, вытерся кухонным полотенцем и сел за стол.

– Извини, – сказал, – сам не знаю, как это.

– Всё нормально, – успокоил его Тарасов, – всё нормально. Это человеческая реакция. Всё нормально. Но ты вечером выпей, помяни отца. Надо.

Он вытащил из портфеля пробирку с ватной палочкой внутри и конверт. Палочкой повозил у Виктора за щекой и засунул её в пробирку, запечатав пробкой, а в конверт состриг с головы Виктора несколько волосков.

– Для экспертизы, – пояснил свои действия Тарасов, – я попрошу, чтобы быстро провели. Кстати, в речке обнаружили всего три бочки. Но остальные могло снести течением. Так что ищут. И думаю, что найдут. Ты давай, читай протокол своего допроса.

– А что в «Шести озёрах»? – спросил Виктор, подвигая листы протокола к себе.

– В «Шести озёрах» вышла перестрелка, – Тарасов налил себе ещё чая, – Лепихов решил поиграть в героя и устроил стрельбу, забаррикадировавшись в твоём доме. Его хлопнули. Остальные сдались. Дом опечатан. Я за ним присматриваю. Так что не беспокойся. К маме твоей ездил и сказал, что вы в Крым уехали отдыхать. Бархатный сезон.

– Почему в Крым? – Виктор прервал чтение.

– Потому что в Крыму связь плохая, – ответил Тарасов, – и если кто спросит, чтобы тебя не в Финке искали, а в Крыму.

– А что, ищут? – спросил Виктор.

– Конечно, ищут, – усмехнулся Андрей, – ты сам молодец, додумался общак в благотворительный фонд заслать. Нарочно не придумаешь. Я так считаю, что тебя по этому поступку и вычислили. Или для профилактики решили близкое окружение Князева прессануть. Не знаю, но ближайшие пару лет тебе лучше всего пожить подальше от Серпухова и его окрестностей, чтобы успокоилось всё. Есть на что жить-то?

– Есть, – усмехнулся Виктор, – у меня жена с богатым приданым.

– Вить, – Тарасов понизил голос и придвинулся поближе к Виктору, – так ты на ней из-за Князева женился? И ребёнка сделал? Ты её просто использовал, чтобы к Князю подобраться?

– Вначале да, – Виктор в очередной раз отложил листочки протокола в сторону. – Вначале, чтобы к Князеву. А потом как-то незаметно жалко её стало. Она классная. Хозяйственная, ребёнка любит, преданная. Меня любит. Как собака любит. В глаза смотрит, и прям видно, что с ума сходит от этой грёбаной любви.

– Ну а ты? – ещё тише спросил Тарасов. – Ты в итоге-то чего?

– Не знаю, – вздохнул Виктор, – я за убийцами моего отца гонялся последний год. Я как-то про любовь не задумывался. Да и не верю я в эту любовь. Есть привязанности. Есть обязанности. Привязался я к ней, это точно. Привязан, а ещё точнее, связан уже. Кровью связан. И сыном.