Такой забавный возраст

– Слушай… – шепнула Зара, обдав Эмиру ароматом экзотического капельного кофе. – Что это за кошмарный плантаторский дух?

– Ой, всё. – Эмира открыла глаза и посмотрела на себя в крышку пудреницы. – Я тут теперь подолгу буду торчать, так что расслабься. Ты можешь мне немножко поправить виски́?

Зара поцокала языком, потом спросила:

– Где твоя щеточка?

Эмира выпрямилась и глянула сверху вниз в косметичку:

– А что, не здесь? – Она сняла косметичку с края раковины, поставила себе на колени и, попередвигав туда-сюда захватанные пудреницы и тушь для ресниц, сказала: – Наверное, в рюкзаке осталась… – И подняла взгляд на Зару.

Зара выпятила губы:

– Угу, похоже на то.

– А можешь его принести?

– Хммм… – Зара взялась за дверную ручку, сообщив в пространство: – У нее теперь работка и она теперь красотка? Ну окей.

– Спасибо! – крикнула Эмира в закрывающуюся дверь.

Оставшись одна, она встала и посмотрелась в зеркало. Над пухлой пачкой влажных салфеток и банкой детской присыпки она обнаружила ту версию себя, которую предпочла бы другой, все еще курсирующей по Фейсбуку и Твиттеру.

Все выходные Эмира гуглила посты и комменты про видео из «Маркет депо» – ничего не могла с собой поделать. На фоне множества видеоматериалов о всплеске полицейского насилия и о маршах «Жизни черных важны» Эмирино вирусное видео казалось каким-то… забавным, что ли? Люди, которые делились им в социальных сетях, снабжали его подписями типа: Это все ужасно, но я ржу и не могу остановиться или О господи, эта девушка – моя героиня! Кто-то сделал скриншот – Эмира, уперев руку в бедро, орет на охранника, – обвел красным контуром личико Брайар, беспомощно и обреченно глядящей в камеру, и подписал: *запикано* Да. Это я. Не спрашивайте. Комментарии гласили: Это личико меня убило насмерть, и Как вы меня достали, как бы говорит ребенок, и Хочу сериал про эту девочку и ее бебиситтера! Чем популярнее становилось видео, тем легче и несерьезнее его воспринимали, отчего вся история делалась одновременно лучше и хуже.

Эмира думала, что такая легкомысленная реакция вызвана сочетанием нескольких факторов. Никто не пострадал – это главное. Брайар была прелестна и покладиста, и ей явно было скучно; Эмира маскировала свой страх резкими и находчивыми ответами. Да, это было видео о расизме, но без кровавых сцен и не такое, после которого день безнадежно потерян. Эмира не могла не задаваться вопросом, как прореагировал бы интернет, узнав, что они с Келли встречаются… встречались. (Четыре звонка от него за два дня Эмира проигнорировала. На последнюю попытку ответила Зара: «Окей, мы успокоились, но говорить с вами мы еще не готовы. Пожалуйста, уважайте наши чувства, спасибо за понимание».)

Келли был не единственным, кто звонил в эти дни. Все выходные Эмира не снимала телефон с зарядки, потому что каждый час раздавались звонки с просьбами об интервью, а один раз – с приглашением в ток-шоу «Реально». Но Эмира всем отвечала стандартной фразой, которой ее научила миссис Чемберлен. «Отвечайте всем, что на данный момент у вас нет комментариев и это все, что вы пока можете сказать, – велела она. – Мы исправим это дело, вот увидите. Мы аккуратно вмешаемся, разъясним все, что могло быть превратно истолковано, и вы исчезнете из фокуса так же быстро, как в нем оказались».

Келли был прав насчет того, что видео принесет Эмире известность, – правда, масштабы этой известности оказались меньше, чем он, похоже, предполагал. За два дня Эмира получила три голосовых сообщения с предложениями работы. Одно было от состоятельного черного семейства, искавшего няню для трех своих мальчиков. Второе – от сетевого издания, которое хотело заказать ей материал из трех частей о защите прав филадельфийских бебиситтеров и сиделок. Третье было с ее нынешней работы, из офиса «Зеленой партии». Женщина по имени Беверли, начальница Эмиры по вторникам и четвергам, трижды звонила ей на мобильный и оставила два сообщения: «Давайте обсудим, как бы нам видеть вас тут чаще, окей?» После того как Эмира извела кучу денег на роскошную бумагу и убила кучу вечеров на сочинение сопроводительных писем, ее скорее бесил, нежели радовал тот факт, что достойным кандидатом в глазах работодателей ее сделало вирусное видео, перевесившее рекомендации и диплом бакалавра. Но это уже не имело значения, потому что отныне она не нуждалась в работе. Родителей больше всего обеспокоил Эмирин наряд на видео; они пришли в ужас от того, что у дочери нет не только работы, но и пальто. «Мама, это было еще в сентябре, – объясняла Эмира. – И работа у меня есть. Я няня».