Такса миссис Хадсон

Несколько последующих дней ничего нового не принесли: Холмс вставал в шесть утра, наскоро завтракал, переодевался в старую, поношенную рабочую одежду, брал с собой сэндвичи и покидал нашу квартиру. Ему легко удалось устроиться на работу, полковник Эдвардс оказался прав — компании остро требовались новые руки. Прокладка подземных туннелей в Лондоне велась быстро, с размахом, подрядчики охотно принимали всех. Любого мужчину, даже без особых навыков, главное, чтобы был здоров, крепок, вынослив и мог выполнять самую тяжелую физическую работу.

Судя по запаху, который стал исходить от Шерлока, его определили в каменщики: пыль, кирпич, известка… И еще человеческий пот. Много пота! Да, работа на стройке, к тому же под землей, дело тяжелое и изматывающее, и очень грязное. Вечером, сильно уставший, едва державшийся на ногах, Шерлок скидывал одежду, быстро принимал ванну, облачался в любимый китайский халат, мягкий и удобный, и ужинал. А затем, устроившись в любимом кресле у камина, курил и размышлял. Рассказывал, что удалось узнать за день, делился своими соображениями. Слушателей обычно было двое — я и доктор Ватсон.

Прокладка второго подземного туннеля под Тауэрским холмом велась самым передовым методом — с помощью парового механического щита, что значительно облегчало и ускоряло работу. В отличие от старого способа, открытого, теперь не нужно было надолго перекрывать городские улицы, останавливать транспорт и сносить мешающие дома, почти все работы шли на значительной глубине. Поэтому и строился туннель без задержки. Но при этом следовало внимательно наблюдать за почвой, чтобы она не поползла, не осыпалась, не завалила проход. Рабочим приходилось все время укреплять боковые стены, делать толстые бетонные перекрытия и откачивать паровыми насосами воду (Темза близко!). Инженеры компании не раз говорили, что река может внезапно прорваться и затопить стройку… Вместе с людьми и всеми механизмами. Вот и контролировали круглосуточно уровень воды.

На стройке всегда было много народа, люди постоянно менялись — далеко не все выдерживали столь тяжелые условия труда. Но платили неплохо, по пять-шесть шиллингов в день, и новые руки всегда находились. Желающие приезжали со всей Британии, даже из самых отдаленных ее уголков. Никого не интересовало, кто ты и откуда, критерий отбора был лишь один: можешь ли ты таскать кирпичи и возить тяжелую тачку? Если да — то бери в руки лопату, ты принят! Если нет — вали отсюда, другие найдутся!

Мастера постоянно подгоняли своих подчиненных, смотрели, чтобы никто не курил, не отвлекался и не сидел без дела: они были заинтересованы в том, чтобы строительство шло как можно быстрее, за это им обещали большую премию. В общем, из человека выжимали все, до последней капли пота. Никого не жалели — если нужно, наберем новых рабочих. Желающие всегда найдутся, особенно из бедняков…

За несколько дней Холмсу удалось узнать о стройке много чего интересного, он даже познакомился с инженером Фаулзом, отвечающим за паровой щит, но ничего подозрительного не обнаружил. Может быть, все дело было в том, что он работал в дневную смену? Ночью стройка, само собой, не останавливалась, но трудились уже другие люди и ими, естественно, руководили другие инженеры и мастера. А с ними Холмс знаком не был.

Минуло еще несколько дней, и Шерлок все больше мрачнел: время идет, а ясности не прибавляется. От тяжелой работы он сильно похудел (хотя, казалось бы, куда больше!), лицо резко осунулось, черты еще больше заострились. Он даже стал надсадно, гулко кашлять. Миссис Хадсон, всерьез обеспокоенная его здоровьем, попросила доктора Ватсона немедленно осмотреть Шерлока. Тот ее просьбу выполнил и авторитетно заявил, что такое перенапряжение сил ни к чему хорошему не приведет, что Холмс только подорвет свое здоровье и надолго окажется в постели. И тогда расследование такого важного и ответственного дела окажется под угрозой…

В конце концов, Шерлок решил, что достаточно узнал о подземных туннелях и паровых проходческих машинах. Утром он не отправился, как обычно, на стройку, остался дома. И посвятил время анализу уже собранных фактов, а также напряженному размышлению. Шерлок сидел в кресле у камина, раз за разом набивал вересковую трубку крепчайшим черным табаком, курил без остановки. Миссис Хадсон даже пришлось открыть на втором этаже все окна, чтобы хоть как-то проветрить помещения — иначе войти было совершенно невозможно.

Холмс, оставаясь абсолютно глух к любым вопросам, только мрачно дымил и нервно ходил по гостиной из угла в угол. Уже ближе к вечеру он обратился ко мне (я, как всегда, сидела с ним рядом, у камина, — ждала, когда Шерлок наконец придет к какому-то выводу):