Такси для ангела

— За копейку в церкви пернет, — по‑прокурорски грубо выругалась Софья. — Мне рассказывали осведомленные люди… Она такую бойню из‑за гонораров устраивает — хоть святых выноси! Зубами деньги вырывает!..

Софья перевела дыхание и ласково улыбнулась мне:

— А вас саму она не достала?

Подтекст был более чем прозрачен: Аглая доведет до мысли о смертоубийстве кого угодно. Вот и тебя довела!..

— Ну, хорошо, с девушкой все понятно, — наконец‑то они оставили меня в покое. — А молодой человек?

— Ах, этот извращ… — я мельком взглянула на гнуса Райнера и тотчас же поправилась. — Этот молодой человек — господин Рабенбауэр, из Мюнхена. Он переводит книги Канунниковой на немецкий, приехал сюда по личному приглашению писательницы.

Немец закивал головой, а мое вполне невинное замечание вызвало у трех детективщиц самую настоящую ярость.

— Вы слышали? — Теа картинно вознесла руки к небу. — Мало ей нашего несчастного оболваненного читателя! Так она до немцев добралась!

— Тихой сапой, — сквозь зубы процедила Софья. — И здесь отличилась! У меня переговоры уже год идут… С узбеками. Тянут, проклятые, Митю за титю! А эта уже и Германию окучила!

— Мерзавка! — добавила Минна.

— Авантюристка! — добавила Теа. — На ходу подметки рв…

До сих пор молчавшая Дашка самым бесцеремонным образом перебила мастерицу иронического детектива:

— Вы, как я посмотрю, горячо любили покойную.

— А это кто? — спросила Минна.

— Вот именно, кто это? — спросила Теа.

— Это журналисточка, — как и подобает бывшему работнику прокуратуры, Софья обладала самой полной информацией о гостях. — Приехала освещать съемки.

В подтексте явно слышалось «Черт тебя принес», но известие о «журналисточке» заставило женщин присмиреть. Да еще диктофон за обедом! Диктофон, бесстрастно зафиксировавший литературную склоку, где все стороны не особенно стеснялись в выражениях. Да что там «не стеснялись»! Они готовы были живьем друг друга сожрать.

Вместо десерта.

Теперь диктофонная пленка могла вылезти писательницам боком. Если, конечно, она попадет в руки следствия. А Дашкина внешность — внешность стервы и закоренелой провокаторши — не оставляла никаких сомнений: пленочка до компетентных органов доковыляет и, к тому же, будет снабжена соответствующими комментариями. И финальное Аглаино «Ловко мы вас разыграли!», выданное уже после отключения диктофона, не спасет троицу от обстоятельного разговора, при наличии стольких свидетелей.

И психологического давления со стороны следователей.

И, возможно, камеры предварительного заключения.

Все эти простые мысли галопом проскакали по лицам СС, ТТ и ММ. Но выводы, которые они сделали, оказались различными.

— Вас, кажется, зовут Дашенька? — Голос Минны, которая еще минуту назад Дашку в упор не видела, был полон ничем не разведенной глюкозы.

— Дашенька, — хихикнула Дарья и даже подобрала живот в предвкушении экстремальных писательских ходов.

— Видите ли… То, что вы услышали сегодня за обедом — это, так сказать, наши маленькие литературные игры. Что‑то вроде спарринга. Как в боксе. Не стоит придавать нашим словам никакого значения. Это всего лишь слова. Не больше.

— Конечно, — Теа попыталась перехватить инициативу, выдвинуться на полкорпуса вперед и первой припасть к ногам «журналисточки». — Слова — это единственное наше оружие. Единственный смысл нашей жизни… Слово может поднять до невиданных высот и может уничтожить. Убить наповал…

Лучше бы она этого не говорила!

— Так, значит, слово… ее убило? — поинтересовалась Дарья. — И какое именно? И кто же его произнес?.. Впрочем, это легко будет установить. По пленке.

— Вы не так меня поняли, — заныла Теа.

— Она поняла ровно так, как вы это произнесли, дорогая Теа, — Софья презрительно улыбнулась. — Вы, как всегда, не следите за речью. Ляп за ляпом. Совсем как в ваших псевдоиронических детективах. Но, если мне не изменяет память, ваша фамилия — Валикова, милочка?

— Память вам не изменяет.

— Дарья Валикова из журнала «Роад Муви», не так ли?

Дашка заподозрила неладное, но все же ответила:

— Да. Я работаю в «Роад Муви».

— Та самая Дарья Валикова, специалистка по отстрелу книжной дешевки. В последнее время вы развязали настоящую охоту на госпожу Канунникову, не так ли? Вы ей проходу не давали. Ни одного доброго слова в рецензиях, одни проклятья… И вот, пожалуйста, срываетесь на съемки передачи с ее участием. Вам это не кажется странным?

— А вам? — Дарью не так‑то легко было сбить с толку.

— Не показалось бы… Если бы все не закончилось столь плачевно.

— Вы хотите сказать…

— Я только хочу сказать, что все мы находимся в одинаковом положении. Я бы даже сказала — в одинаково скверном положении.

— Не совсем, — раздался тихий голос Чижа. Только теперь я заметила, что голос этот имеет одну замечательную особенность: его забываешь сразу же, как только он перестает звучать. — Кое‑кто хочет свое положение улучшить.

— Кое‑кто? — удивилась Софья.

— На вашем месте я бы никуда не уходил.

Чиж обращался к Теа, которая, воспользовавшись моментом, мелкими перебежками двигалась в сторону двери. Окрик заставил ее вздрогнуть и обернуться.