Талантливая мисс Фаруэлл

Бекки согнула уголок конверта и воткнула острый кончик в большой палец руки. Должно быть, сам Кен отказался от всех надбавок. Если бы только он не стоял тут и не сиял как медный таз! Семьдесят две тысячи четыреста долларов. Чем же они пожертвовали ради этих трех процентов? А сколько поддельных счетов за уборку снега только на прошлой неделе она отправила и глазом не моргнула?

Бекки призвала на помощь все свое самообладание. Меньшее, что она могла сделать для Кена: опешить, обрадоваться…

«О, зачем? Вам не следовало этого делать!»

Да уж. Не следовало.

Дата: 19 февраля 2004 г.

Расход: 4700 долларов

2440 долларов

23 000 долларов

Примечание: Авиабилеты, бизнес-класс, «Японские авиалинии»

Одна ночь в отеле «Мандарин»

Три рисунка Кэррингтон (бумага, тушь), разного размера

За тридцать восемь часов, что Бекки провела в Токио, она ела всего два раза. Сначала — жареный цыпленок в закусочной возле частной галереи (блюдо стояло на соседнем столике, и Бекки показала жестом: «Мне то же самое»). Потом — стейк средней прожарки, заказанный в номер отеля. Она никуда не ходила, ни в магазины, ни в суши-кафе. Заключила сделку на работы Кэррингтон (вблизи они смотрелись гораздо лучше, чем в каталоге) и отказалась от коктейльной вечеринки, чтобы пораньше улететь домой. Когда стюардесса обратилась к ней с витиеватым приветствием и предложением выбрать что-то из еды, Бекки покачала головой и попросила маску для сна и беруши.

Однако заснула не сразу: давала о себе знать слишком быстрая смена часовых поясов. Какое-то время Бекки думала: ведь она практически нигде не была в Токио. Ни на выставках, ни в галереях (Исии, Аратанъюрано, Мисако и Розен), хотя могла бы. Не пошла в музеи Хара или Мори, а там есть что посмотреть. Ее единственная сделка проходила так: частный дом, полнейшая тишина и совершенно пустое помещение, куда по одному выносили рисунки Кэррингтон, которыми она заинтересовалась. И Бекки была единственным зрителем.

«Вот это и есть «комплитизм», его сущность, — сонно подумала она. — Означает «полный набор», а на самом деле — малая часть». Бекки интересовало лишь то, что соответствовало ею же самой определенным категориям — в данном случае рисунки, которые Леонора Кэррингтон сделала иллюстрациями к своей книге «Карта внизу». Сейчас Бекки собирала «Двадцатый век, рисунки карт, позже использованные в других работах». Не законченные произведения, а эскизы, планы, наброски. Бывали случаи — возникало недопонимание, и ей предлагали картины с изображениями карт, иногда прекрасные работы известнейших художников. Она отказывалась даже взглянуть. Только рисунки, только карты, только двадцатый век.

Теперь у нее было три эскиза Кэррингтон. Оставалось найти еще один (максимум два), но у нее есть зацепки. А сейчас Бекки летела на высоте десять тысяч метров над Тихим океаном, и снотворное наконец подействовало.

Дата: 23 ноября 2005 г.

Расход:

49 долларов, пекарня Шинкеля

60 долларов, закусочная фастфуд

Примечание:

Пироги для вечеринки

Игристое вино и содовая для вечеринки

Бекки и не надеялась, что ее сорокалетие пройдет спокойно. Ей пришлось посетить целых две вечеринки. На первую она не могла не пойти (на самом деле поехать), это поставило бы под угрозу сложную сделку, зависящую от благосклонности нескольких человек — или того, что в их узком кругу считалось благосклонностью, а именно приглашения на грандиозное шоу изобилия (еда, наркотики, роскошная обстановка), сопровождаемое ядовитыми сплетнями и злословием.

Бекки так и не поняла, как Ван Ваутены узнали про ее день рождения, «большой день рождения», как они называли круглые даты. Вот что такое настойчивость — ее не оставляли в покое, пока она не согласилась сесть на их частный самолет до Коста-Рики (кроме нее, еще человек двадцать). За этим последовал кошмарный уик-энд в элитном отеле «Пунта Ислита», где на каждого гостя приходилось два работника отеля, где не было вай-фая, зато слонялось множество пьяных европейцев, которые день и ночь купались голыми в бассейне и громко орали. На рассвете Бекки (Рибу) будили обезьяны-ревуны, а от рома у нее начался понос. В воскресенье утром она обнаружила у себя в туалете гигантскую лягушку, и оставшиеся до отъезда полдня мочилась в кусты возле отеля, молясь в душе о том, чтобы не наткнуться на змею. Или на европейца.

Вторая вечеринка состоялась в ее настоящий день рождения, накануне Дня благодарения. Конечно же, на втором этаже мэрии в конференц-зале, где Бекки сначала выслушала длиннющее стихотворение-лимерик, строки которого заканчивались незатейливыми рифмами: «Ребекка — бухгалтер века» и «нет лучше человека». Плакаты и бумажные гирлянды, декоративные одноразовые тарелки и торт-мороженое (да, в ноябре!) — все то же самое, что и на предыдущих вечеринках в офисе по случаю дня рождения Бекки и всех остальных сотрудников. Она случайно узнала, что они решили купить еще игристого вина и содовой, и заранее позвонила поставщику, чтобы эти расходы отнесли на ее личный счет. Но больше ничего не могла сделать.