Талантливая мисс Фаруэлл

Вскоре Джессе пришлось выставить на продажу квартиру. Бекки следила за новостями и сплетнями и знала, что она начала понемногу распродавать коллекцию, даже своих любимых регионалистов. Бекки продолжала выписывать чеки всякий раз, когда находила благотворительную организацию, спонсируемую Джессой, но в ответ получала лишь записку на плотной кремовой бумаге: «Спасибо».

Бекки ждала — может быть, что-то изменится. Выжидала сколько могла, а затем предложила ей продать Вуда. Джессе очень нравилась «Кукуруза» Вуда, она приобрела ее одной из первых и хотела подарить сыну. Бекки не снимала свое предложение. Судя по отчетам о продажах, коллекция Джессы разошлась в сотни мест; Бекки было больно читать об этом. Цифры не лгут, дела плохи. Джесса выставляла на торги все, что могла. Кроме некоторых вещей, включая «Кукурузу».

Когда она наконец согласилась продать ее, то поручила оформление документов агенту, и Бекки заплатила меньше половины того, что стоила бы картина, если не торопиться и провести сделку через аукцион.

Бекки договорилась забрать «Кукурузу» через месяц, когда будет в Нью-Йорке. Надеялась, что дверь ей откроет Джесса (надеялась и боялась!) или кто-то из ее детей (этого она боялась еще больше), однако в квартиру в Верхнем Ист-Сайде ее впустила какая-то девушка в потертых джинсах. Она давала указания грузчикам; в пустых коридорах гулко звучали голоса и шаги. Девушка попросила Бекки подписать договор купли-продажи и молча вручила ей картину.

— Джесса здесь? — осторожно спросила Бекки. — Могу я поздороваться?

— Она во Флориде. Я напишу ей, что вы заходили.

Бекки кивнула. Оглядела пустые стены.

— А все остальное — я имею в виду картины… продано?

Девушка пристально посмотрела на нее.

— Я еще чем-то могу вам помочь?

Оставалось только уйти.

В лифте она надорвала картон и заглянула внутрь. Картина ей не нравилась. Просто, сухо, но да, выразительно. Возможно, стоило присмотреться. У Бекки были два полотна той же техники и такого же размера; на одном — пшеница, на другом — соя (автор неизвестен). Для полного набора прекрасно подходила кукуруза. Картина станет частью целого, пусть будет так, и неважно, что она стоит гораздо дороже остальных (учитывая известность Вуда).

Джесса должна ее понять. Если бы она только видела, как идеально картины смотрятся рядом, на стене подземной галереи… ладно, в амбаре. Сам Грант Вуд оценил бы это.

— Мэм?

Бекки поняла, что лифт уже внизу, в вестибюле; швейцар ждет, когда она выйдет. Еще раз заглянула в картонную упаковку, надеясь найти что-нибудь от Джессы — записку, открытку, пусть даже одну из новомодных карточек со смешными надписями, типа «Иди к черту». Нет, только картина.

Дата: 9 апреля 2008 г.

Расход:

13 500 долларов

15,90 доллара

Примечание:

Школьный выпускной

Большой смузи (Ингрид)

Судьба была благосклонна к Бекки. Ни в школе, ни в мэрии не подозревали, что в этом году выпускной бал не состоялся бы, если бы она его не оплатила. Они опять поверили: «Я тут подумала… перебросила кое-что с одних счетов на другие, и получилось наскрести немного…» Поразительно! Неужели никто не имеет ни малейшего представления о ценах? Как на другой планете живут! И верят, что город в состоянии оплатить организованный Бекки выпускной.

Скорее всего, все радовались, что бал состоится, и не хотели вникать, сколько денег на него потрачено.

Впрочем, какая разница. Черт возьми, ради Пирсона! Да, все завышали цены, просто возмутительно — даже диджеи в это время года заработали как следует, — но Бекки с радостью оплатила все из своих секретных фондов. Композиции из живых цветов? Обязательно. Лазерное световое шоу? Пожалуйста. Гигантская пиньята (полая игрушка, наполненная конфетами) и надпись «ВЫПУСКНОЙ-2008», зеленым и белым, над изображением пирата Пирсона? Да, черт возьми! Самое приятное — низкие цены на билеты. А билетов вдвое больше, чем выпускников.

В понедельник после бала Бекки очень хотелось услышать, как все прошло. В обед она отправилась к Ингрид и с особенным энтузиазмом нажала на кнопку звонка.

— Кто там? — раздался раздраженный голос. Ингрид, в пушистых домашних сапожках и толстовке с капюшоном, открыла ей дверь. — Ой. Привет. Заходи.

— И вам добрый день, миссис Эско.

— Не обращай на меня внимания… день не задался, просто ужас. — Ингрид села на нижнюю ступеньку лестницы и уткнулась лбом в колени. Наверху орал телевизор. — Напутали с графиком воспитателей Ти Джея, поэтому утром Роз не пришла, а нужно отвезти маму в парикмахерскую, я обещала… и после поездить по ее делам — магазины и все такое. Мне бы и самой прикупить кое-что, в доме почти нет еды… — Она подняла глаза на Бекки. — Что ты сейчас делаешь?

— Я? — Бекки еще не ложилась — несколько часов разговаривала по телефону с Токио и Гонконгом, а потом изучала документы в своем арт-амбаре. До трех часов дня в мэрии не планировалось никаких совещаний.

— Ладно, что-нибудь придумаю… — Ингрид поднялась.

— Нет! То есть да, конечно. Куда едем?