Талантливый мистер Рипли

Он прекрасно знал, что туристы в Италии редко беспокоятся о том, чтобы продлить свои permisso di soggiorno, и после въезда живут в Италии несколько месяцев, хотя собирались провести в ней всего лишь несколько недель.

– Permesso di soggiorno, – поправил его tenente мягко, почти по-отечески.

– Grazie.

– Можно посмотреть ваш паспорт?

Том достал паспорт из внутреннего кармана пиджака. Tenente внимательно рассматривал фотографию, а Том между тем напустил на себя выражение легкой тревоги, плотно сжав губы, – именно таким он был запечатлен на фотографии. На фотографии он был без очков, но пробор был такой же, и галстук был повязан так же свободно, треугольником. Tenente заметил, что на первых двух страницах паспорта было сделано несколько отметок о въезде.

– Вы были в Италии после второго октября, если не считать короткой поездки во Францию с синьором Гринлифом?

– Да.

Tenente улыбнулся – на сей раз улыбка вышла по-итальянски приятной – и подался вперед.

– Ebbene, это кое-что проясняет, а именно тайну с моторной лодкой в Сан-Ремо.

Том нахмурился.

– То есть?

– Лодка была найдена затопленной, и на ней были следы, похожие на кровь. Естественно, когда мы узнали, что сразу же после Сан-Ремо вы исчезли… – Он всплеснул руками и хохотнул. – Мы думали, что неплохо было бы поинтересоваться у синьора Гринлифа, что с вами случилось. Что мы и сделали. Лодка пропала в тот самый день, когда вы были в Сан-Ремо! – Он еще раз хохотнул.

Том сделал вид, что не видит в этом ничего смешного.

– Но разве синьор Гринлиф не говорил вам, что после Сан-Ремо я отправился в Монджибелло? Я оказывал ему, – он замялся, подыскивая нужное слово, – кое-какие услуги.

– Benone! – воскликнул tenente Роверини с улыбкой. Он расстегнул медные пуговицы на плаще, устроился поудобнее и провел пальцем по своим ухоженным кустистым усам. – А вы и Фредерика Милеса знали? – спросил он.

Том невольно вздохнул: судя по всему, разговор о лодке был закончен.

– Нет. Я видел его всего один раз, когда он выходил из автобуса в Монджибелло. Больше мы не встречались.

– Ага, – произнес tenente, обдумывая услышанное. Он молчал с минуту, будто у него больше не было вопросов, а потом улыбнулся. – Монджибелло! Прекрасное местечко, а? Моя жена родом из Монджибелло.

– Вот как? – любезно проговорил Том.

– Si. Мы провели там с ней медовый месяц.

– Замечательная деревня, – сказал Том. – Grazie.

Том взял предложенную tenente итальянскую сигарету. Он подумал, что это, наверное, и есть антракт по-итальянски, перерыв между действиями. Они наверняка полезут в частную жизнь Дикки, будут интересоваться его подделанными чеками и всем прочим. С трудом подбирая итальянские слова, Том произнес серьезным тоном:

– Я читал в одной газете, что полицейские думают, будто синьор Гринлиф, если он не явится, будет обвинен в убийстве Фредди Майлза. Это на самом деле так?

– Нет, нет, нет! – протестующе заговорил tenente. – Но явиться он должен обязательно! Почему он прячется от нас?

– Не знаю. Да вы и сами сказали, что он не стремится помогать вам, – мрачно отозвался Том. – Он мне и в Риме не очень-то помог, не сообщил, что полиция хочет переговорить со мной. Но в то же время… я не могу поверить в то, что он убил Фредди Майлза.

– Но… видите ли, один человек в Риме сказал, что видел двух мужчин, стоявших возле машины синьора Милеса, на противоположной от дома синьора Гринлифа стороне улицы, и что оба они были пьяны или… – Он сделал паузу ради дополнительного эффекта и заглянул Тому в глаза. – Возможно, один из них был мертв, потому что второй прислонил его к машине! Разумеется, мы не можем наверняка утверждать, что тот, кого поддерживали, был синьором Милесом или синьором Гринлифом, – прибавил он, – но если бы нам удалось найти синьора Гринлифа, мы могли бы, по крайней мере, поинтересоваться у него, был ли он настолько пьян, что синьору Милесу пришлось его поддерживать. – Он рассмеялся. – Вопрос-то серьезный.

– Понимаю.

– У вас нет никаких соображений, где в настоящий момент может быть синьор Гринлиф?

– Нет. Абсолютно никаких.

Tenente задумался.

– Вы не знаете, синьор Гринлиф и синьор Милес ссорились когда-нибудь?

– Нет, но…

– Да-да?

Том медленно продолжал говорить то, что, как ему казалось, и нужно было сказать.

– Мне известно, что Дикки не поехал кататься на лыжах, когда его пригласил Фредди Майлз. Я еще, помню, удивился, что он не поехал. Почему – он так мне и не сказал.

– Я знаю об этой лыжной прогулке. В Кортина-д’Ампеццо. Вы уверены, что тут не замешана женщина?

У Тома проснулось было чувство юмора, но он сделал вид, что тщательно размышляет над вопросом.

– Не думаю.

– А как насчет этой девушки, Марджори Шервуд?

– Возможно, – ответил Том, – но я так не думаю. Наверное, я не тот человек, который может отвечать на вопросы о личной жизни синьора Гринлифа.

– Разве синьор Гринлиф никогда не говорил с вами о своих сердечных делах? – с чисто романским изумлением спросил tenente.