Талантливый мистер Рипли

В тот первый раз он ушел с вечеринки с тремя адресами, которые можно было посмотреть (по одному из адресов он и снял дом), и приглашениями на две вечеринки. Он отправился на вечеринку, где хозяйкой была женщина титулованная, condessa[87] Роберта (Тити) делла Латта-Качагерра. Вообще-то, он не собирался посещать вечеринки. Людей он видел сквозь какой-то туман, а общение с ними давалось трудно. Ему часто приходилось просить людей повторить сказанное, да и скучны они были ужасно, но он полагал, что и из этого можно извлечь практический интерес. Наивные вопросы, которые ему задавали («Дикки много пил?», «Но ведь он был влюблен в Мардж, разве не так?», «А вы-то как думаете – куда он отправился?»), он рассматривал как практику, своеобразную подготовку к более специфическим вопросам, которые задаст ему мистер Гринлиф, когда увидится с ним, если он вообще когда-нибудь с ним увидится. Дней через десять после письма Мардж Том начал испытывать беспокойство, потому что мистер Гринлиф не писал ему и не звонил из Рима. Иногда Тому становилось страшно, и в такие минуты он представлял себе, как полиция сообщила мистеру Гринлифу, что они ведут игру против Тома Рипли и просят мистера Гринлифа не общаться с ним.

Каждый день он с нетерпением заглядывал в почтовый ящик в надежде получить письмо от Мардж или мистера Гринлифа. Все в его доме было готово к их приезду. В голове теснились ответы на их вопросы. Ощущение было такое же, как перед началом представления, перед тем долгожданным моментом, когда наконец поднимется занавес. А может, мистер Гринлиф так рассердился на него (а то и подозревал его), что и сам не хотел иметь с ним никаких дел. Не подстрекала ли его к таким действиям Мардж? Как бы там ни было, Том никуда не поедет, пока что-то не произойдет. Том мечтал побыстрее уехать и совершить путешествие по Греции. Он купил путеводитель и составил маршрут поездки по островам.

Наконец, утром четвертого апреля, ему позвонила Мардж. Она была в Венеции, на железнодорожном вокзале.

– Я за тобой приеду! – бодрым голосом проговорил Том. – Мистер Гринлиф с тобой?

– Нет, он в Риме. Я одна. Не надо за мной заезжать. У меня только одна сумка.

– Чепуха! – сказал Том. Ему страшно хотелось что-то сделать. – Тебе ни за что не найти мой дом.

– Найду. Он ведь рядом с делла Салюте, не так ли? До Сан-Марко я доберусь на катере, а потом пересяду на гондолу.

Она знает, куда ехать. Это хорошо.

– Ну, если ты настаиваешь.

Ему как раз пришло в голову, что до ее приезда хорошо было бы еще раз осмотреться в доме.

– Ты обедала?

– Нет.

– Отлично! Вместе и пообедаем. Смотри, будь осторожна, когда заходишь на катер!

Они повесили трубки. Том, внимательно оглядываясь, медленно обошел дом, побывал в обеих больших комнатах наверху, спустился вниз и осмотрел гостиную. Нигде не было ничего, что принадлежало бы Дикки. «Надеюсь, в доме нет ничего вызывающего», – подумал он. Он взял со стола в гостиной серебряную сигаретницу, которую купил пару дней назад, проставив на ней свои инициалы, и положил в нижний ящик буфета.

Анна готовила на кухне.

– Анна, на обед будет еще один человек, – сказал Том. – Молодая дама.

При известии о том, что будет гость, лицо Анны расплылось в улыбке.

– Молодая американская дама?

– Да. Моя давняя приятельница. Когда обед будет готов, вы с Уго можете быть свободны до конца дня. Мы позаботимся о себе сами.

– Va bene, – сказала Анна.

Анна и Уго приходили в десять и оставались обычно до двух. Тому не хотелось, чтобы они были в доме, когда он будет разговаривать с Мардж. Они немного понимали по-английски, недостаточно для того, чтобы свободно следить за беседой, но оба, естественно, навострят уши, когда речь пойдет о Дикки, и это его будет раздражать.

Том приготовил мартини и на подносе в гостиной расставил бокалы и блюдо с канапе. Услышав, как стукнуло дверное кольцо, он пошел к двери и распахнул ее.

– Мардж! Как я рад тебя видеть! Входи же!

Он взял у нее дорожную сумку.

– Как ты поживаешь, Том? Боже мой… Неужели это все твое?

Она осмотрелась и даже окинула взглядом высокий потолок с кессонами.

– Удалось взять в аренду. За бесценок, – скромно сказал Том. – Заходи. Выпьем чего-нибудь. Рассказывай, что нового. Ты разговаривала в Риме с полицейскими?

Он положил ее пальто и прозрачный дождевик на стул.

– Да, и с мистером Гринлифом тоже. Он, естественно, очень расстроен.

Мардж села на диван.

Том устроился в кресле напротив.

– Есть новости? Один из тамошних полицейских держал меня в курсе, но путного так ничего и не сказал.

– Они узнали, что Дикки перед отъездом из Палермо поменял дорожные чеки на тысячу долларов, как раз перед самым отъездом. Значит, он куда-то отправился с этими деньгами, например в Грецию или Африку. Не мог же он покончить с собой после того, как у него появилась тысяча долларов наличными.

– Нет, – согласился Том. – Что ж, в этом что-то есть. Я этого не видел в газетах.

– А этого могли и не напечатать.

– Могли. Их больше интересует всякая чушь вроде того, что Дикки ел на завтрак в Монджибелло, – сказал Том, разливая мартини.