Таланты, которые нас связывают

– Мы не обязаны обсуждать мое детство с посторонними, – отзывается Манон и выдергивает из своего кардигана обрывок нити.

Никто из нас не знает, куда смотреть. Слишком много вопросов, слишком много «отношений» и слишком маленькая кухня.

– Я пригласила Манон, потому что она эксперт, – наконец говорит Нуала. – В Килбеге произошло нечто ненормальное. Не из тех явлений, что проходят сами по себе. И мы как раз разбирали мои архивы в поисках возможного решения.

Взмахом руки она показывает на стопки бумаг, стянутые эластичными лентами. Наверное, это и есть ее «архивы».

Нуала устраивается поудобнее, кладет руки на архивы и закрывает глаза.

– Когда скончалась бедняжка Хэвен, я бросила школу и отправилась странствовать, – говорит она. – Я работала официанткой в туристических кафе в Европе, работала на круизных лайнерах, курсирующих между этими широтами и южной частью Тихого океана. До того момента я ничего не знала о магии. Магией занималась моя сестра, а между сестрами так часто бывает – если одна увлекается чем-то первой, то другой увлекаться тем же самым как бы уже и запрещено.

Она открывает глаза и встречается со мной взглядом.

– Мне хотелось понять, что именно ее привлекало, почему она этим занималась, как это у нее получалось. Я нашла ее рисунки с Домохозяйкой. Она пыталась рассказать мне что-то о колдовстве и о сенситивности, но… мне было пятнадцать.

Она так смотрит на нас, как будто просит простить ее.

– Я не понимала ее намеков. Не понимала, что она хотела избавиться от нашего отца. И все ради того, чтобы защитить меня и мать. Поэтому, правильно это или нет, я посвятила свою жизнь ее делу. Вот на что вы смотрите, дорогие мои. На всю мою жизнь.

Манон громко вздыхает, как будто в жизни Нуалы должно было найтись гораздо больше места для нее. Она отворачивается и наливает себе стакан воды из крана в раковине.

К каждой стопе прикреплен стикер с указанием магической тематики. Здесь есть и «Руны и духи мести (А—И)» и «Боги: трикстеры, плуты, вестники хаоса и т. д.». Есть тонкая стопка на тему банши и стопка потолще просто о зайчихах. Я вспоминаю книгу, которую давала мне почитать мисс Бэнбери, и вдруг осознаю, насколько же велико сходство между Нуалой и Хэзер. Обе они увлекаются путешествиями и интересуются магией.

– Магия Мэйв ослабла, – вдруг говорит Лили, хотя никто ее не спрашивал. – Нам кажется, что к этому каким-то образом причастны «Дети Бригитты».

Манон отходит от раковины и приближается ко мне. Сидящий рядом со мной Ро встает и предлагает ей свое место. Манон садится. Взяв в руки мою ладонь, она поднимает ее и прижимает в центре своим большим пальцем.

– Посмотри на меня, – говорит она.

Я смотрю ей прямо в глаза. Она не отводит взгляд. Ее радужки насыщенного, глубокого коричневого цвета и настолько темные, что я не сразу замечаю, как ее зрачки быстро расширяются и сужаются. Разрастаются, как чернильные кляксы, которые вот-вот вырвутся на свободу и поглотят все ее лицо. А потом вдруг снова становятся размером с булавочную головку.

– Да, – говорит она серьезно. – Тебя связали. Но не только. Еще превратили в канал.

– Во что?

– Ты стала каналом Колодца, – говорит Манон, как будто это все объясняет.

– Эм-м… Прошу прощения?

Нуала собирает чашки с кухонного стола.

– Точно, – говорит она деловито, пытаясь скрыть неловкость в отношениях с дочерью. – Но, прежде чем мы приступим к делу, заварим еще чай. Мэйв, ты помнишь, как я объясняла тебе, как устроена магия в Килбеге и как работает твоя сенситивность?

– Да, про запасы магии, про ее круговорот, – киваю я.

– Ну что ж, канал магии, как мы его называем, – это, по сути, и есть главная тема исследований Манон. Поэтому я ждала, пока она приедет. Не хотела разрабатывать случайные теории, которые только запутают нас и направят по ложному следу.

Ро строит странную гримасу, как будто не до конца уверен, что мы сейчас не идем по ложному следу. Нуала встает и наполняет чайник.

– Послушаем, что скажет Манон.

Но при этом она не разрешает Манон начинать, пока каждый не получает по чашке чая густого красного цвета. Я потихоньку глотаю горячий напиток, разглядывая хрупкий фарфор со сколами. В этот момент я даже не знаю, что мне хочется узнать сильнее: кто отец Манон или что такое магический Колодец.

Покончив с чаем, Манон приступает к объяснениям.

– Я, конечно, не ожидаю, что кто-то из вас поймет все сразу, – начинает она. – Но попытаться, наверное, стоит.

В конце фразы интонация ее повышается, и кажется, будто она задает вопрос. Трудно понять, ожидает ли она ответа.

– Кто-нибудь из вас когда-нибудь черпал воду ведром из колодца?

Мы переглядываемся. Очевидно, это вопрос, требующий ответа.

– Нет, – неуверенно отвечает Ро. – Но, думаю, мы все… знакомы с общей концепцией.

– Ведро опускают в воду, в него наливается вода, ведро с водой поднимают… Верно? – предлагает свой вариант Фиона. – Ведь так устроены колодцы?