Талисман

Шерртоф воррр! — вдруг завизжал он.

Джек закричал и панически прижал к себе Ричарда. Эхо от его крика гуляло под высоким потолком столовой. Где-то во тьме раздался металлический щелчок, и что-то засмеялось.

Шерртоф воррр! Шерртоф ВОРРР! — завизжал паук и внезапно поднялся обратно в свою паутину под потолком.

С тяжело бьющимся сердцем Джек пересек столовую и положил Ричарда на один из столов. Мальчик снова слабо застонал. Джек чувствовал ужасные опухоли под его одеждой.

— Придется покинуть тебя на некоторое время, приятель, — сказал Джек.

Из теней сверху: …Я… я присмотрю… присмотрю за ним… за ним… шертоф… шертоф воррр… Послышался мрачный смех.

Под столом, на который Джек положил Ричарда, лежала стопка скатертей. Верхние две или три из них были склизкими от плесени, но где-то в середине стопки он нашел одну не очень плохую. Он развернул ее, укрыл ею Ричарда по шею и пошел прочь.

Голос паука доносился с лопастей вентилятора и затухал во тьме, которая пахла гниющими мухами и шмелями: «…Я присмотрю за ним, шертоф ворр…»

Джек посмотрел вверх, но не увидел паука. Он мог представить его маленькие холодные глазки, но это было только его воображение. Ему вдруг представилась ужасная картина: паук опускается на лицо Ричарда, пробирается между губами и залезает к Ричарду в рот, все время напевая: Шертоф ворр, шертоф ворр, шертоф ворр…

Он подумал о том, чтобы накрыть скатертью и лицо Ричарда, но понял, что не может превратить Ричарда в нечто напоминающее труп — это было бы почти как смирение с участью.

Он остановился в нерешительности, понимая, что его нерешительность радовала здешние силы, — что угодно, лишь бы он держался подальше от Талисмана.

Он запустил руку в карман и извлек большой темно-зеленый мраморный шарик. Волшебное зеркало в другом мире. У Джека не было повода считать, что в нем есть особая сила против сил зла, но эта вещь пришла из Долин, а кроме Проклятых Земель, Долины по своей природе были добром. А природное добро, рассудил Джек, должно иметь силу против зла.

Он вложил мраморный шарик в руку Ричарду.

Откуда-то сверху раздался смех паука.

Джек наклонился над Ричардом, стараясь игнорировать запах болезни, так похожий на запах этого места, и прошептал:

— Держи это, Ричи. Держи это крепко, дружок.

— Не… дружком, — пробормотал Ричард, но его рука слабо сжала мраморный шарик.

— Спасибо, Ричи, — сказал Джек. Он нежно поцеловал Ричарда в щеку и пошел через столовую к закрытым двустворчатым дверям в дальнем ее конце. Как в «Альгамбре», подумал он. Там столовая выходит в парк, здесь столовая выходит на террасу, висящую над водой. И тут, и там есть двустворчатые двери, ведущие в остальную часть отеля. Пересекая столовую, он снова почувствовал сопротивление мертвой руки — отель пытался вытолкнуть его наружу.

Забудь об этом, подумал Джек и продолжил движение.

Сила сразу ослабла.

У нас есть и другие средства, прошептали двери, когда он приблизился к ним. И снова Джек услышал слабый глухой металлический лязг.

Ты беспокоился о Слоуте, шептали двери, но теперь это были не только они — теперь голос, слышимый Джеком, был голосом всего отеля: Ты беспокоился о Слоуте, о плохих Волках, о тварях, похожих на козлов, о баскетбольных тренерах, которые на самом деле не баскетбольные тренеры; ты беспокоился об оружии, пластиковой взрывчатке и волшебных ключах. Нас здесь эти вещи не беспокоят. Они ничего для нас не значат. Морган Слоут для нас не более чем суетливый муравей. Ему было отведено только двадцать лет, а это даже меньше промежутка между нашими вдохами. Здесь, в Черном отеле, нас заботит только Талисман — связующее звено всех возможных миров. Ты пришел сюда как взломщик, чтобы украсть у нас то, что принадлежит нам, и мы говорим тебе еще раз: у нас есть и другие средства против шертофых воррров вроде тебя. И если ты не отступишь, ты узнаешь, что это за средства, но тогда будет уже поздно отступать.

4