Талисман

— Ты сделал мне больно, маленький мерзавец, — сказал он. — Не надейся на то, что стеклянный шар тебе поможет. Его будущее немного короче твоего.

— Тогда почему ты его боишься? — спросил мальчик, снова резко толкая Талисман вперед.

Слоут отскочил в сторону, словно Талисман тоже мог стрелять молниями. Он не знает, что может сделать Талисман, понял Джек. Он вообще не знает ничего о Талисмане, он знает только то, что он его хочет.

— Брось его сейчас же! — сказал Слоут. — Давай-давай. Иначе я сейчас оторву тебе голову. Бросай!

— Ты боишься, — сказал Джек. — Теперь, когда Талисман прямо перед тобой, ты боишься подойти и взять его.

— Мне не нужно брать его, — сказал Слоут. — Ты, чертов самозванец, брось его. Давай-ка посмотрим, как ты сам его разобьешь, Джеки.

— Возьми его, Пузырь! — сказал Джек, чувствуя сильнейшую вспышку гнева. Джеки. Так его называла мама. — Я не Черный отель, Слоут. Я только ребенок. Разве ты не можешь отобрать стеклянный шар у ребенка?

Джеку было ясно, что ситуация была тупиковой, пока Талисман был в его руках. Синяя искра, похожая на искры «демонов» Андерса, вспыхнула и погасла внутри Талисмана. За ней сразу последовала другая. Джек чувствовал гудение, исходящее из недр стеклянного шара. Ему было предначертано судьбой получить Талисман — он должен был его получить. «Талисман знал о моем существовании с самого рождения, — подумал Джек, — и с того момента Талисман ждал своего освобождения. Ему был нужен Джек, и никто другой».

— Давай попробуй взять его, — съязвил Джек.

Слоут направил на него ключ. Кровь текла у него с подбородка. Он выглядел озадаченным и разъяренным, как бык в загоне, и Джеку стало смешно. Потом Джек перевел взгляд на Ричарда, лежащего на песке, и его улыбка исчезла. Лицо Ричарда было залито кровью, кровь запеклась в его волосах.

— Ты, сво… — начал Джек, но то, что он отвернулся, было ошибкой. Сине-желтая молния ударила в песок рядом с ним.

Джек повернулся к Слоуту, выстреливающему еще одну молнию по его ногам. Джек отпрыгнул назад, а полоса разрушительного света превратила песок в расплавленную желтую массу, которая почти сразу застыла, став стеклом.

— Твой сын умирает, — сказал Джек.

— Твоя мать умирает, — сказал в ответ Слоут. — Брось эту чертову штуку, пока я не срезал тебе голову. Сейчас же!

— А больше ничего не хочешь?

Глаза Слоута засверкали, и он поднял ключ вверх, направив его в небо. Длинная полоса молнии, казалось, изверглась из кулака Слоута, расширяясь на высоте. Небо почернело. И Талисман, и лицо Слоута засветились во внезапной темноте. Лицо Слоута светилось, потому что Талисман освещал его своим светом. Джек понял, что его лицо тоже светилось в лучах Талисмана. А когда он толкнул Талисман навстречу Слоуту, одному Богу известно зачем: заставить его бросить ключ, разозлить его, ткнуть его носом в факт того, что он бессилен, — Джек понял, что это был еще не предел возможностей Слоута. Крупные снежные хлопья начали падать с черного неба. Слоут исчез за плотной снежной завесой. Джек услышал его смех.

4

Она выбралась из своей постели, пересекла комнату и подошла к окну. Она посмотрела на пустой декабрьский пляж, освещенный одиноким фонарем. Цепочка хрящей свисала с одной стороны клюва чайки, и в этот момент Лили подумала о Слоуте. Чайка была похожа на Слоута.

Лили сначала отпрянула от окна, но потом вернулась. Она почувствовала совершенно смешную ярость. Чайка не могла быть похожа на Слоута, и чайка не могла вторгнуться на ее территорию… Это было бы неправильно. Она постучала по холодному стеклу. Птица быстро расправила крылья, но не улетела. Лили услышала мысль из холодной головы чайки; она услышала ее очень отчетливо, как по радио:

Джек умирает, Лили… Джек умираааает…

Чайка наклонила свою голову вперед. Постучала по стеклу, не спеша, как ворон Эдгара По.

Умирааааааает…

— НЕТ! — крикнула Лили. — УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ, СЛОУТ! — На этот раз она не просто постучала, а ударила по стеклу кулаком, который прошел сквозь стекло. Чайка, пища, отскочила назад. Холодный воздух задул через дыру в стекле.

С руки Лили капала кровь… нет, не просто капала. Она лилась. Лили сильно порезалась. Она вынула осколки из ладони и вытерла руку подолом ночной рубашки.

— НЕ ОЖИДАЛА ЭТОГО, СКОТИНА? — крикнула она птице, которая все еще беспокойно кружила над парком. Лили залилась слезами: — Оставь его в покое! Оставь его в покое! ОСТАВЬ МОЕГО СЫНА В ПОКОЕ!

Она вся была в крови. Из окна тянуло холодным воздухом. За окном в свете одинокого фонаря падали хлопья первого снега.

5

— Берегись, Джеки.

Тихо. Слева.

Джек повернулся налево, поднимая Талисман, словно прожектор. Из Талисмана выходил луч света, наполненный падающим снегом.

Больше ничего. Темнота… снег… шум океана.

— Не там, Джеки.

Он повернулся направо, ноги тонули в холодном снегу. Ближе. Он был ближе.